Он шумно отпил колу. Вспомнил утреннюю сцену дома. Жена в дверях с опухшими глазами. По утрам у нее всегда узкие глаза. Раньше он ласково звал ее «мой япошка». На руках сын. Немой укор. Нет, не немой:

– Опять поздно придешь?

Он не ответил, молча завязывал шнурки.

– Как смеешь ты вот так ходить с лицом порядочного человека? – сказала она тихо. Сын испуганно смотрел сонными глазками.

Он откусил от бигмака, посмотрел на свое отражение в стекле. Лысина со лба, растрепанные курчавые волосы, грустные глаза, грустный рот. Он не был похож на подлеца, который привез жену в чужой город, чтоб здесь увлечься другой. С непростительной разницей в возрасте. Теперь ему не хватало ни сил, ни денег.

– Привет!

Она стояла над ним. Короткая стрижка, внимательные глаза.

Он положил недоеденный бигмак на поднос. Она беззастенчиво, как ребенок, рассматривала его.

– Ну, вот я, – сказал он.

– Ну, вот ты, – весело ответила она.

Села.

– Будешь что-нибудь?

– Я бы кофе выпила.

Он принес ей капучино и маленькое шоколадное пирожное на блюдце. Сел.

– Три сахара. Нормально?

– Да, вполне сладко. Спасибо.

Отпила. Посмотрела на него с улыбкой.

Изменилась. Стала лучше. Красавица.

– Ну, как жизнь? – спросил он.

– У меня?

– Да.

– Нормально. А у тебя?

– Терпимо.

– Ты женат? Встречаешься?

– И то, и другое.

– Даже так? – она весело подняла бровь.

– А ты?

– Была замужем. Сейчас живу с мужчиной.

– А есть разница?

Посмотрела серьезно. Он доел бигмак. Зашуршав, скомкал бумагу. Она взяла чашку, поднесла к губам. У нее были ухоженные руки с продолговатыми блестящими ногтями. Он подумал о жилистых, красноватых от воды руках жены.

– Чем ты занимаешься? – спросил он.

– Бизнес-проекты. Руковожу отделом. А ты?

– Художник. Рисую комиксы.

Она улыбнулась:

– У тебя прическа, как у Красти из «Симпсонов».

– Я и есть долбаный Красти, – он грустно усмехнулся.

Она поддела вилкой кусочек пирожного, положила в рот. Облизнула губы. Поймав его взгляд, смущенно сказала.

– Вкусно.

– Насколько я помню, – сказал он, – я был твоим первым мужчиной.

Она опять улыбнулась:

– Почему был? Ты и сейчас…

Все получилось случайно. Она жила неподалеку от общежития. Он часто у них бывал: приветливая, интеллигентная семья, всегда можно было рассчитывать на ужин. Девчонка была ничего. Просто ничего. Ловил на себе ее взгляды. Влюбилась.

Однажды зашел – дома одна. Родители на даче, она к экзаменам готовится. Сбегал за вином.

Утром проснулся первый. Головная боль от вчерашней бормотухи. Она спала рядом. Крепко. Рот по-детски приоткрыт, и на подушку тянется тонкая, прозрачная ниточка слюны. Он стал одеваться. Она села на кровати. Он натягивал брюки, чувствуя себя вором, которого застиг хозяин.

– Уходишь? – спросила она.

– Да.

Потом, встречаясь в университете, улыбался как ни в чем не бывало. Она вымученно улыбалась в ответ. Экзамен завалила. Ходить к ним в гости он перестал.

Потом она стала с кем-то встречаться, он тоже. Со временем забылось, вытеснилось из памяти. А теперь, когда перед ним сидела сильная, независимая женщина, зачем-то вспомнилось.

У него зазвонил мобильник.

– Ты с женой поговорил? Я так больше не могу! – В телефоне всхлипнули. Что-то громко брякнуло. Вызов прервался.

Она посмотрела на него своими спокойными серыми глазами:

– Тебе пора?

– Да, наверное.

– Ну хорошо. Была рада увидеть.

Она вытерла салфеткой губы.

– Тебе куда? Я в сторону ВДНХ. Могу подбросить.

Они ехали в ее машине. Ей позвонили. Видимо, ее мужчина. Она говорила с ним смешливо и ласково. Он смотрел на узкие кисти ее рук, уверенно лежавшие на руле, на сильную шею, гордо посаженную голову.

– Куда поворачивать? – спросила она.