– Аллес фальш[3]. Так тоже говорят немцы. Мама окончила археологический в Москве, работала и в Крыму, и в Киеве, а потом осталась в Новгороде. Там в земле вся история связанности, выстраданности того, что «Крым наш». От Рюриков и до Власова… Понимаете? Я бы не насмехалась, коллега.

И Алла впервые не нашлась, что ответить. Учителя после этого стали глядеть на новенькую с уважительным интересом. К тому же прошел слух, будто сам Пётр Иванович поспособствовал её переезду к нам из Великого Новгорода. А наш директор в пустом протекционизме замечен не был. Следовательно, молодая биологиня должна обладать замечательными качествами и знаниями выдающимися. Эта – сумеет сохранить скелет в шкафу до возвращения из Грузии прежней хозяйки кабинета.

Конечно, компания Аллы между собой могла посудачить, что будет, когда нынешнее смутное время закончится и прежняя биологичка вернётся в Москву. Мельник-то пребывала в убеждении, что к весне всё закончится. «Нашим Емелям с Римом не справится». Многое, многое в Москве переменится, так что бежать да прятаться по своим новгородским норам придётся некоторым, умственно отсталым. Вернее, отставшим. Мельник даже проявила нервозность. Когда в ее стане голос подали сомневающиеся, она подавила оппортунизм авторитетом человека, окончившего исторический факультет МГУ и прочитавшего «Конец истории». Но положение Аллы Григорьевны осложнилось тем, что другой новенький оказался еще большим «лапотником» и конченным «крымнаш» – а это диагноз – нежели Белла. Этот с порога, так сказать, заявил, что история на нашей стороне и война эта – не кремлёвская, а именно народная. А народные войны Россия не проигрывает. Поэтому нет иного пути всяким умникам ни из Европы, ни с бывшей советской периферии, кроме как с корабля да в пучину. Так и сформулировал, не очень ясно, зато грозно. Никто его, собственно, еще не спрашивал, а он взял и заявил. Предъявил, так сказать, визитку. «А что же мы не бьем по мостам и по вокзалам, что же по их заводам не бьем?» – порядка ради поинтересовался у него физик. На это новенький, – а новенький был математик, вместо «дважды два» – выдал такой расклад, что Физкур-привет произнес странную фразу «как у нас теперь все ортогонально, мля», и отправился надолго курить.

Вскоре выяснилось, что Петр Иванович Шмелев – тот еще лис. У Беллы Львовны второй педагогической дисциплиной оказалась… история. То есть не забыл директор письма ретрограда, и в новой политической обстановке подстраховался – если что, то новенькая встанет в исторический строй вместо Аллы Григорьевны. Такое подозрение возникло в лагере Мельник, что не могло не вызвать там беспокойства. Конечно, пошли разговоры, что и новой математик – фигура тоже не случайная и политическая. Дмитрий Фёдорович Устинов сразу привлек к себе внимание слабой доли коллектива. Тонкокостый, на долгих ровных ногах, он проходил в учительскую с прямой спиной, принимая взгляды офицерским затылком. Подбородок, тоже офицерский, поднят чуть выше линии воротничка. Костюм с иголочки, рубашка светлая, каждый день – будто только из чистки. Обязательный узкий тёмный галстук, который не связывает образ его хозяина ни с представлением о чинуше, ни с мемом о затертом жизнью учителе. Это, скорее, менеджер Росатома или ведущий политической программы на федеральном канале… Модные и, хоть в снег, хоть в распутицу, сияющие сапожки остроносы, они излучают некую угрозу, как обнаженный нож в солнечный день… Картину завершал перстень с крупным черным агатом на мизинце. «Штабс-капитан-с», – назвал Устинова физик, верный привычке метить окружающих людей первым. В его устах это слово имело некий привкус, но женщины подхватили содержание, избавив от ироничной формы и от одной «с», и оно трансформировалось в «штабс-капитана». Интерес к нему оказался тем большим, что приехал он в Москву прямо из Германии. «Я в городе Кельне преподавал в гимназии 10 лет, и сюда я не приехал, а вернулся сразу и немедленно с началом СВО, ввиду невозможности иного», – так объявил всему коллективу твердым глухим голосом Дмитрий Фёдорович Устинов. От этого голоса в желудке возникла пустота, как будто диктор известил о том, что немецкие армии вплотную подошли к Москве.