Огонек вспыхнул последний раз.

Минцзэ приподнялся на локтях и бросил в мою сторону равнодушный взгляд. Прищурился.

— Что у тебя в руках?

— А? А, это… — опомнившись, я покрутила баночку, думая над тем, что её чудодейственные свойства навряд ли помогут в излечении ран, полученных при… разрушении магический печати. Но всё же. — Мазь. Заживляющая.

Сперва помещение оглушила тишина, за тем последовал безумный смех. Я нервно сглотнула, наблюдая, как Минцзэ поднимается, как играют мышцы его обнаженной спины, как медленно подходит ко мне, и как меняются эмоции в аметистовых глазах.

Демон подошел вплотную, выхватил мазь, открыл, понюхал содержимое, зло усмехнулся, не отрывая от меня взгляда, а после откинул баночку в сторону, та исчезла в темноте, а через несколько секунд разбилась, рассыпавшись где-то во мгле мелкими осколками.

— Спасибо.

— Зря. Земин талантливый врач. Уверена, после применения, раны бы быстрее зажили.

— Зе-мин, — повторил по слогам Минцзэ, усмехаясь. Поддел пальцем мой подбородок. — Ты правда думала, плоды его издевательств над растениями в виде мази поспособствуют скорейшему заживлению?

— Не знаю. Я просто хотела помочь…

Минцзэ облизнулся, заправил прядь волос мне за ухо, вкрадчиво приговаривая:

— Моя благородная, благородная Юэ… Помочь. Хотела помочь. До чего же доброе у тебя сердечко.

Не знаю почему, но от ласковых слов дракона стало тошно…

— Как подружка, кстати? — глаза Минцзэ безумно распахнулись. — Гордишься, что смогла ей помочь? Благое дело сделала, только… — тело демона пробило мелкой дрожью от истеричного смеха, — ничем теперь не отличаешься от меня, моя милая, добросердечная Юэ. Но это к счастью, правда?

— О чем ты? — отшагнула я, отталкивая демона.

В тусклом свете свечей ярко горели глаза безжалостного убийцы, губительно напоминая мне, кем в действительности является мужчина передо мной, и к кому, поневоле, проявила сострадание, кому случайно доверилась и кого… почти подпустила к себе.

Минцзэ взял мою руку в свою, отодвинул рукав ханьфу, рассматривая каждый миллиметр кожи. Я чувствовала, как начинаю дрожать от неизвестности и не понимая того, зачем он это делает… Кусая губы, едва сдерживала дрожь, чтобы дракон ни на секунду не ощутил зарождающийся в глубине души страх.

Сегодня Минцзэ другой…

Абсолютно другой…

Он приложил свою большую ладонь к маленькой моей, улыбнулся, искренне, по-доброму. Затем просунул пальцы через мои, складывая наши руки в замок. Я податливо повторяла за ним, наблюдая за происходящим как бы со стороны.

— Мы похожи, — многозначительно процедил он, — но ты считаешь меня душегубом, когда себя — благодетельницей, спасающей дорогих подруг, верно? — аметистовый взгляд вонзился острой стрелой. — Как люди это называют? Ах да… лицемерием.

— Мы абсолютно непохожи, — твердо заявила я, пытаясь высвободить руку, но… тщетно.

Минцзэ ехидно усмехнулся:

— Зэнзэн отдали вместо Сюли.

Столь внезапным было признание, что я застыла на месте, а окружающий мир содрогнулся — словно наравне со мной не мог вынести горькой правды.

— Грустно, не так ли? Ты ведь жизнью рисковала… Сперва ради одной, потом ради другой. Но случайно, спасая одну, невольно к неминуемому подтолкнула другую. — Мужчина вздохнул, опустил взгляд, произнес: — у тебя красивые руки, жаль изуродованы алым, пусть и не видишь этого.

— Зэнзэн… — обреченно прошептала одними губами.

— Больно воспринимать правду, да? Просто хочу, чтобы ты прекратила ставить себя выше. Мы похожи. Даже очень. Особенно после произошедшего.

— Хватит! К чему вообще эти странные изречения?

— Чтобы прекратила видеть во мне монстра, позволив без засорения совести продолжать цвести своей душе… для меня.