— Пусть… страдает, — озвучила вслух то, что хотел слышать господин Хэ; слова, которые должны отвести подозрения. — А Сюли? — опомнилась я и сердце пребольно сжалось. — Где она? Что с ней?

— Не знаю и знать не хочу.

В растерянности, я перевела вопросительный взгляд на Земина, тот объяснил:

— Она ушла.

— Ушла? Как? Её ищут?

— Храм Тишины превращается в непонятно что! — угрюмо выругался жрец, не в силах сдерживать накопившиеся эмоции. Одарил нас презрительным взглядом, плюнул и тяжелым шагом торопливо покинул кабинет.

— Что произошло, пока я была в отключке? — заговорщическим шепотом спросила в лоб я, когда дверь захлопнулась с другой стороны.

Земин положил ладони на мои предплечья.

— Много чего… Ты спала пять дней. Да, не удивляйся и не делай такие глаза. Пять дней. Ты потеряла много жизненных сил. За Сюли не переживай, уверен, с ней всё хорошо. Произошло то… что в голове не укладывается, — с легким недоумением усмехнулся Земин. — Отец выбрал Сюли следующей слабой душой, привел к Минцзэ, а он мало того, что отказался от неё, так ещё приказал отцу выгнать Сюли из храма.

— И господин Хэ подчинился?

— И отец подчинился, да. Странно всё… Не понимаю, что происходит с драконом? Такие перемены точно не к доб…

— Земин, у тебя в закромах есть заживляющая мазь? — перебила я, еле сдерживая внутреннее ликование.

— Эм, да…

— Дай мне одну баночку, будь добр.

— Зачем? — заподозрил неладное врачеватель, нахмурив брови.

— Всё тело болит… — соврала я, состроив страдальческое выражение лица.

Земин отшагнул в сторону, сложил руки на груди и провел по мне глумливым взглядом с головы до ног, ехидно усмехнулся. Я продолжала отыгрывать роль больной, тяжело вздыхая, хотя нутром понимала: Земин — талантливый врач и прекрасно различает симуляцию от действительно плохого самочувствия. Парень покачал головой, отошел к столу с баночками, выбрал одну и протянул мне; когда я попыталась взять, даже собралась было поблагодарить, врачеватель резко поднял руку.

— Пожалуйста, Юэ, не натвори дел.

— Думаешь, мазь может навредить?! — съязвила я.

— Прекрати. Не смешно, — посерьезнел Земин, опуская руку, сжимая баночку до скрипа стекла. — Ты меня не обманешь. Даже не пытайся. По глазам вижу, для ящера просишь. — Насупившись, я отшагнула, а врачеватель степенно продолжил: — твоя чрезмерная опека над Минцзэ… вызывает у меня беспокойство.

— Какая разница? Минцзэ ранен! Я просто хочу помочь.

— Дракону не мазь передают, а отправляют очередную жрицу, чтобы… восстановить силы.

— Говоришь, как твой мерзкий папаша, — процедила сквозь зубы.

— Мой отец не подарок, но прошу, выражайся культурнее.

— Просто отдай мазь. — Я протянула врачевателю раскрытую ладонь.

— Юэ, не слышала выражение «не заходите в клетку с тигром»?

— Тигр спас меня, — парировала я, глядя на Земина исподлобья.

— Не ищи в его действиях благородного поступка. Минцзэ холодное расчетливое существо, демонический дракон, которого, видимо, не просто так держат в узилище; но ты посчитала себя особенной, может быть важной для него, раз подумала, что он… беспокоился? Очнись, Юэ! Минцзэ что-то задумал.

В серых глазах Земина словно сгустились свинцовые тучи, он смотрел проницательно, глубоко, даже жадно… Стеклянная баночка жалобно заскрипела в сильной руке врачевателя.

— Треснет сейчас… — тихо проронила, отворачивая голову.

— Было бы хорошо. Второй обезболивающей мази у меня нет, — на этих словах Земин взял мою ладонь и вложил в неё баночку. Тяжело вздохнул, глядя на мазь с сомнением.

— Спасибо…

— Раз так сильно печешься об этом ящере, подумай над моим предложением ещё раз, хорошо?