— Как девчонка? — сухо поинтересовался жрец.

Надо мной закружился Земин, проверяя пульс и трогая лоб, попытался раскрыть глаза пальцами, но я больно стукнула горе-врачевателя в бок; тогда врачебные манипуляции показались Верховному жрецу лишними, он кивнул:

— Ей определенно лучше.

— Определенно, — повторил за отцом Земин, обиженно потирая бок и косясь на меня.

— Что ж, — вздохнул господин Хэ, усаживаясь на край кушетки, напрочь игнорируя мои требования не приближаться, — поговорим?!

Я забилась к краю, подобрав ноги. Говорить с Верховным жрецом не было ни единого желания. И тем не менее, вопрос всё равно был риторический…

Мужчина сделал тяжелый вздох, растирая своё бедро правой ладонью, стеснённо произнес:

— Я редко это кому говорю, особенно жрицам храма, но, Юэ, себя нужно беречь. — Слова господина Хэ удивили, при этом заставили насторожиться. Во внезапно расцветшее беспокойство никогда не поверила бы, уж слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. — Давай на прямоту: ты несильная душа. — Удивленный вздох Земина заставил жреца Хэ сделать паузу. — И сил в тебе таких, каких рисуешь в голове, нет. Постоянно выручая остальных жриц, сама сильно рискуешь, но почему-то наотрез отказываешься это понимать, продолжая и продолжая лезть не в своё дело!

— Вам ли не всё равно?

— Мне всё равно, — честно ответил господин Хэ, — хоть каждый в печати Ци сиди, хоть не вылезай из неё, но… не всё равно нашему достопочтенному господину Мину.

— Минцзэ? — сорвалось растерянное с уст.

— Минцзэ-э, — протягивая гласные, посмеялся Верховный жрец. — Как же великодушно он позволил какой-то девчонке обращаться к нему по имени… Но да, Мин Минцзэ. Понятия не имею как ты оказалась в тот вечер в узилище, почему и с какой целью вообще туда спустилась, зачем заняла место Зэнзэн, где твоя жизнь оказалась на волоске! Демон прорвал большую часть защиты печати, верх дном перевернул храм, чтобы вызвать нас и спасти тебя. Прям трогательный сюжет для какой-нибудь сопливой книжки, не думаешь?!

— Минцзэ спас меня?!...

— Глухая? Я же сказал: да, спас. Поэтому очень, очень прошу тебя, Юэ, будь внимательна и, пожалуйста, береги себя. Никогда прежде дракон не прорывал половину защиты печати Ци, никогда! — жрец нервно поднялся, сжал кулаки до белизны костяшек. — Пока я буду выяснять почему Минцзэ на тебя так реагирует, не приближайся к нему, поняла?

Я кивнула, осознавая, что не стану подчиняться приказу. То, как цокнул господин Хэ, думаю, он тоже понимал: его нравоучения и правила — для меня пустой звук.

— Отец, а дракона подлатать надо? Всё-таки половину магической защиты снёс…

— Верховный жрец Хэ! — строго поправил мужчина. — Сколько ещё повторять, Земин? Нет, ничего не нужно. На этом ящере раны заживут быстрее чем на собаке, поверь.

После услышанного, сердце вздрогнуло, а дыхание… а дыхание, кажется, совсем прекратилось.

— Ч-что? Минцзэ ранен? — я тотчас вскочила, поочередно рассматривая невозмутимые лица Земина и Верховного жреца. — Ранен?!

— Предполагаю, да, — пожал плечами врачеватель, — попытки сломать печать Ци для дракона не проходят бесследно. Не знаю насколько сильно, но раны точно есть, — добавил он, поправляя очки на носу.

— А что? Волнуешься? — с интересом в порочных глазах подхватил Верховный жрец.

Риторический вопрос господина Хэ послужил острой иглой: уколов, привел меня в чувства. Я медленно выдохнула, пытаясь унять необъяснимое волнение, ноющее в душе, раздирающее легкие так, словно в них распустился чертополох.

— Нет, вовсе нет… — прошептала, глядя куда-то под ноги.

Волнение за безумного монстра нарастало с каждой секундой, обнажая во мне те запретные чувства, которые, я полагала, во мне быть просто не могут…