Андрей не слушал. На противоположной стороне дороги, за молодыми топольками мелькнула, как ему показалось, знакомая девичья фигура в белом сарафане в чёрный горошек. Сердце застучало тревожно. Колени предательски задрожали. Он ждал, что вот-вот из-за деревца покажется круглое некрасивое лицо. От долгого напряжения как пеленой покрыло глаза. Он приподнялся с лавочки и протёр их. Нет, показалось. Здорово же ему врезал этот… Кириллыч. Вдруг сильный толчок в плечо вернул его в реальность. Он вздрогнул и чуть не упал.

–Да ты что ж, ё-маё, Андрюх, как торчок28 завис? Тебе плохо, что ли? Врача, спрашиваю, не надо?

Это был Женёк. Он снова усадил одеревеневшего студента на лавку.

–Тут понимаешь, что происходит? Странные дела, говорю, творятся.

Он сел на корточки напротив Андрея и встряхнул его легко за плечи:

–Андрюша, вернись к нам. Ты нам очень нужен.

Андрей встряхнул головой и бегающими, но серьёзными глазами посмотрел на Волкова.

–Вот так-то лучше. – сказал тот и вздохнул с облегчением. – Значит, так: в «Искре» ночью группа неизвестных проникает в дом некой Александры Георгиевны, после чего старушка попадает в реанимацию. Что они там с ней делали – тайны следствия. Но я добуду информацию. Зуб даю. Кстати, Иваныч знает, так сказать, от первого лица. Но об этом позже. Что произошло в субботу, вы уже знаете. Скорректирую. Вована засовывают в жаровню и поджаривают на костре. Каким-то чудом он ломает замок на дверце, освобождается. В поисках помощи он выбегает на трассу, где его сбивает машина. Тут уж к бабке не ходи – наглушняк29. На месте ДТП – осколки правой фары от «восьмёрки» или «девятки».

–Послушайте, – сказал Андрей, – я всю эту инфу и даже больше слышал из машины, а потом два лучших сыщика с дипломом в течение двух дней мне бошку промыли почище, чем Авгиевы конюшни.

–Вот я и говорю. – продолжил лейтенант. – Событие не рядовое. Наши и романовские тут чего-то слишком заволновались, и много эмоциональной информации утекло в область. Оттуда, как водится, прислали спецов, ликбез по оперативной деятельности проводить. Ничего плохого не хочу сказать. Мужики толковые, опытные. Волчары. Но чего-то не клеится у них. Уж и два этих дела объединили. И полрайона опрошенных. Материала – в двух КамАЗах не увезти. А всё клин30.

–А мне-то вы чего это всё рассказываете? – не понимая, спросил Андрей. – Я-то чист перед законом.

Александр Иванович и Женёк переглянулись, и учитель странным жестом привлёк к себе внимание:

–Да, Андрей, ведь, вас зовут? Я на допросе, наверное, сказал лишнее, когда сообщил, что знаю вас. Меня полицейские, кажется, неправильно поняли. Ведь вы у нас в районе теперь фигура известная. А почему – многим невдомёк. Ведь нет у нас в Шмелёвке ни одного дома, где хоть бы раз не смотрели большую передачу по местному каналу про ваши приключения в лесах под Лысыми Горами.

–Приключения? – удивился Андрей. – Пожалуй, по-другому и не скажешь. Полгруппы не вернулось. Их останки растащили лесные животные на сувениры.

–Простите! Я вас обидел. Но я не насмехался над тем, что с вами произошло.

–Чёрт! – влез в беседу лейтенант. – Бросьте в меня камень, если кто-нибудь из присутствующих здесь и сейчас не имел скверный жизненный опыт.

Учитель угрюмо покачал головой. Его глаза сощурились в узкие щелочки.

–В нашей местности происходит ужасное. Людей убивают, зверски мучают. По сути, это происходит не с нами. Может, нас и не коснётся. Авось, пронесёт. Мы всегда так думаем, когда что-то случается: «Многие болеют короной31, а я, глядишь, ускребусь32. Кого-то лохотронщики развели по телефону, и он все деньги перевёл незнакомому человеку. А я всегда адекватный – со мной такого не будет». У Салтыкова-Щедрина есть такая сказка «Премудрый пискарь». Там главный герой, пискарь, или пескарь, осторожничал всю жизнь. Сто лет прожил в норе, не вылезая из неё. И всю жизнь боялся. Однажды он заснул и выпал из норы. Проплывавшая щука проглотила его…