Дверь закрылась с глухим щелчком, и я осталась одна.

Никаких слов. Никаких инструкций. Просто – тишина.

Ни одного наблюдателя. Ни одного охранника.

Что-то здесь было… не так.

Слишком спокойно. Слишком открыто.

Я медленно обошла комнату, пальцы скользили по холодной поверхности панелей. Всё – новое, стерильное. Всё – кроме одного.

Старый металлический сейф.

Приглушённый свет еле касался его поверхности. Он явно не вписывался в остальной интерьер. Облупившаяся краска. Царапины.

А главное – он был приоткрыт.

Любопытство – это порок. Но иногда оно даёт шанс.

Я потянула на себя дверцу. С трудом. Петли скрипнули, как будто сейф не открывали десятилетиями.

Изнутри пахнуло сыростью, металлом… и пылью времени.

Внутри – паутина, тянущаяся от верхнего угла к стопке папок.

Одна из них лежала сверху, будто её забыли… или нарочно оставили.

Я вытащила её.

На обложке – тёмные буквы, почти стёртые.

> ОБЪЕКТ: БЛИЗНЕЦЫ РОБЕРТС

ГЕН: БЕТА-2

Я вздрогнула. Не «Альфа». Бета.

Другой ген.

Другой эксперимент.

Я быстро пролистала первые страницы.

Ручные записи. Почерк разный, будто папка передавалась от одного исследователя к другому. Даты – 3502… 3505…

десять лет назад.

Фотографии – размытые, чёрно-белые.

Двое детей. Мальчик и девочка. Одинаковые. Слишком одинаковые.

Генетическая мутация подтверждена. Субъекты проявляют признаки синхронизированной эмпатии. Один чувствует боль другого. Разделённые эмоции. Признаки телепатической связи. Повышенная адаптивность клеток. Потенциал – долгожительство, возможно бессмертие.

В уголке страницы стояла пометка, нацарапанная торопливо:

> Пропали. 3506. Эксперимент заморожен. Доступ: закрыт.

Я подняла взгляд. Мир всё ещё был тихим. Но теперь… я знала.

Я не первая.

И, возможно, не единственная.

Я опустилась на холодный пол, укрывшись за металлическим шкафом, и раскрыла папку прямо на коленях.

Пальцы слипаются от пыли, но я продолжаю листать. Страница за страницей.

"Проект: Бета-Близнецы".

На одной из первых страниц я нашла имя куратора.

Доктор Стефан Ларкин.

Не Баркли.

Другой почерк, другие формулировки. Почти… человечные.

> «Мы не имеем права обращаться с ними как с образцами. Они чувствуют. Они связаны. Это не просто ген. Это – жизнь.»

Но на следующем листе – другой тон.

> «Эффекты нестабильны. При стимуляции гена Бета-2 у близнецов наблюдались судороги, временные провалы в сознании, трансформация эмоционального фона. Один кричал, второй терял пульс. Опасно. Неустойчиво. Связь слишком сильна.»

Мои глаза метались по строчкам.

Чем больше я читала, тем больше чувствовала – это не просто старый проект.

Это забытая угроза.

Или – забытая возможность.

Потом я наткнулась на раздел сопоставлений.

В нижнем углу таблицы – строка, выделенная красным:

> Объект: Джинджер Остин – ген Альфа-0

Потенциальная реакция на Бета-2: возможна. Взаимосвязь не подтверждена. Побочные эффекты: нестабильность эмоционального фона, фрагментация памяти, краткосрочные галлюцинации, усиленное клеточное восстановление.

Они знали обо мне давно.

И, возможно, искали других – таких же.

Или – тех, кто дополняет меня.

Закрыв папку, я спрятала её обратно в сейф, но не до конца.

Мой разум уже работал.

Где Ларкин?

Где близнецы?

Почему об этом никто не говорит?

Я подошла к терминалу. Заставка. Требуется пропуск.

Но в панели под ней я заметила старый порт подключения. Если бы у меня был модуль доступа, я бы взломала это.

Но пока – нет.

Оставалось только одно – искать тихо.

Я выскользнула из-за стола, оглянулась. Камеры не двигались.

Я медленно, почти беззвучно, подошла к двери.

Проверила замок. Заблокировано, но электронно. Если кто-то войдёт – я это услышу.