– Впечатляет, – признался призрак. – Не думал, что ты ловишь все на лету.

– Ты многого обо мне не знаешь, худой человек. Но не больше чем я о тебе.

– Здесь ты ошибаешься, благородный ярл, – возразил Кощей. – Я знаю о тебе куда больше, чем тебе хотелось бы, чтобы я знал. Например – я знаю как ты погиб, и кто тебя убил. И, главное – почему ты здесь, а твой дед и отец – нет.

– Пустые слова от пустого, бестелесного человека.

– Как раз нет, ярл, – теперь ухмыльнулся призрак. – Ты убит гриднем*1 князя Вадима – вы с твоим конунгом Хререком попали в засаду. Убит ударом меча в ротовую полость, что мгновенно прекратило твое существование в твоем привычном мире. Убит, потому что совершил ошибку, пытаясь быстрее прорваться к конунгу на помощь, а потому отбросил щит и выхватил второй меч – чем и оставил себя без защиты.

– Теперь я знаю, что ты как-то к этому был причастен, – лицо Оттара осталось невозмутимым, но слова были холодней северной стужи. – Никто этого знать не мг, кроме тех, кто там был.

– Ты не глуп, ярл, для дикаря девятого века. Я в этом убеждаюсь не первый раз, – признал призрак. – Но ведь ты всегда чувствовал, что за тобой наблюдают, ведь так? Знаю что чувствовал. Однако ты слышишь только то, о чем ты и без моих слов догадываешься, но не слышишь, что я тебе говорю про другое.

– Потому что ты говоришь очень странные вещи, худой человек. Странные и непонятные. И мне надоело их слушать, – ярл вновь принялся разглядывать строящуюся для боя чужую армию. Она действительно впечатляла – ряд за рядом, вытягивалась глухая, плотная стена из больших вытянутых к низу щитов, каких ярл никогда не видел, лес копий, тянущийся к горизонту. Они лились сплошным потоком – густые массы чужой пехоты и конницы, недобро поблескивая металлом кольчуг и шлемов, бурых и цветастых одежд и бранной сталью – секирами, копьями и мечами. «Сколько же их тут?» – мелькнула мысль.

– Порядка пятнадцати тысяч воинов, – охотно подсказал призрак. – Ровно все, что было у герцога Вильгельма при высадке его воинства в королевстве Гарольда Саксонского. Это не ваши мелкие хирды при вашем раздутом самомнении.

– Ты и мысли подсматривать можешь? – недовольно осведомился ярл. Проклятый призрак умел раздражать неприятными сюрпризами.

– Прошу прощения, – вежливо повинился Гоша. – Не желал обидеть. Но чтобы пресечь и другие вопросы – я не только вижу твои мысли, но и температуру тела, скорость сердцебиения и даже смену настроения. Даже с закрытыми глазами. Впредь будем более честны друг к другу?

Оттар промолчал в ответ. «Как же – честны?! Вновь лживые предложения! И кого бы это удивляло?».

Над головами ратников развивались неизвестные ему знамена – многозубые стяги с крестом или с искусно вышитым чьим-то весьма не воинственным лицом. Были знамена и со зверями (с какими именно – Оттар понять не смог), сотни щитов пестрили сотнями разных изображений, среди которых сложно было найти два похожих. Ярл не мог себе, и представить такого количества воинов в одном месте. На флангах чудовищно-огромного человеческого длинника клубилась пыль – то конные, очень похожие на франков, одетые в длинные дорогие кольчуги, с длинными копьями и большими щитами, занимали свои боевые порядки. «Должно быть, сложно быть конунгом столь обширного войска» – мелькнула непрошенная мысль.

– Смог бы таким командовать?

Весельчак снова отмалчивался – как любой северный ярл, он легко мог представить, куда здесь поставил бы ополчение бондов с копьями, нашел бы подходящий холм для лучников, выбрал бы место, где укрыл бы свой отборный хирд для решающего наскока. Но все это – в лучшем случае для нескольких сотен воинов, а здесь их были многие тысячи, и явно разных вождей. Да еще и эта конница, так похожая на франкскую!