Ла, которая теперь заняла место хозяйки, дала разрешающий знак и марсиане открыли маленькие коробки на столе и достали палочки, которые в них лежали.

Использование этих палочек было прекрасной заменой того удовольствия, которое люди получают от курения, легкой игрой, которая умеренно возбуждает чувства и успокаивает нервы, тем самым создавая состояние душевного комфорта. Но это имело то преимущество перед курением, что не портило воздух и не мешало другим присутствующим. Палочки состояли из капсул размером и формой с маленькие карманные часики, которые свободно крепились к легким алюминиевым стержням и таким образом удобно перемещались вперед-назад. Когда подносили капсулу ко лбу, держа стержень в руке, через тело проходил слабый, приятно возбуждающий переменный ток, вызывая легкое освежающее чувство. Поглаживание палочками лба и висков было очень изысканным времяпровождением. При этом на капсуле возникала нежная игра красок в зависимости от величины сопротивления ткани и от вида прикосновения. Манипуляции с палочками были необыкновенно разнообразны. Видя, какими изящными и деликатными были движения, с которыми Се и Ла обращались с палочками, Зальтнер дал этим инструментам название «нервные веера».

– Я очень рад, – сказал Йо, постукивая палочкой по лбу, – что господин бат снова здоров. Я на это не надеялся, когда мы вытаскивали вас из-под шара. Боюсь, у меня было мало времени, чтобы побеседовать с вами, и я бы хотел услышать что-нибудь о вашем воздухоплавании.

– Я надеюсь, что у нас еще будет такая возможность, – ответил Зальтнер.

– Боюсь, что нет, – ответил Йо. – Я, собственно, пришел попрощаться. Завтра мы улетаем домой.

– Как? – изумленно спросил Зальтнер.

Йо указал палочкой на место на полу и сказал: «Ну».

Зальтнер не сразу догадался, что движение Йо указывает на Марс, так как невольно он всегда представлял себе путешествие к Марсу как полет вверх. Но Марс сейчас находился под горизонтом, и именно туда указывал Йо.

– Вы должны полететь с нами, – сказал Йо с улыбкой. – Там, на Марсе, у нас все совсем по-другому, не так, как на тяжелой Земле, где нужно постоянно остерегаться выйти наружу.

– Спасибо, – ответил Зальтнер, – но я боюсь, что на Марсе я буду слишком высоко прыгать, что может выглядеть по крайней мере странно. Мне, разумеется, было бы очень интересно познакомиться с вашей замечательной родиной, но вы уверены, что землянин может существовать вместе с вами на Марсе?

– Конечно, может, – сказал один из присутствующих марсиан, – и гораздо лучше, чем мы на Земле. Я убежден, что вы скоро привыкнете к меньшему весу, а также к более разреженному воздуху. Оба фактора в определенной степени компенсируют друг друга в своем воздействии на организм, и к вашему сведению воздух у нас относительно богаче кислородом, чем здесь. Иначе, как было бы возможно, чтобы жители обеих планет имели такое необыкновенное сходство?

– Я очень благодарен за этот комплимент, – ответил Зальтнер, – но наша экспедиция не была рассчитана на такое длительное путешествие, и мы должны сначала подумать о возвращении домой.

– Вам, наверное, будет здесь одиноко, – вмешалась в разговор Ла.

– Как, – удивленно спросил Зальтнер, – вы тоже улетаете?

– Еще не завтра, но очень скоро – если перевести на ваше времяисчисление в земных днях – то в ближайшие две недели мы почти все покинем Землю.

– Но я впервые слышу об этом.

– Потому что мы вообще не говорили о будущем…

– Это правда. Настоящее было слишком красивым и слишком впечатляющим…

– Ну, не впадайте в меланхолию! И потом, это ведь само собой разумеется, что зимой мы здесь не остаемся, за исключением охраны.