Он подался вперед, желая убедиться, что я все поняла. Но я, совершенно ошеломленная, безвольно застыла посреди комнаты. Отец всегда был довольно суровым, но я не могла поверить, что он пообещал меня кому-то, не посоветовавшись со мной. Я все еще пыталась подыскать слова, когда дверь распахнулась и в кабинет ворвалась тетя Клэрис в сопровождении мамы.

– Прости, Артур, я пыталась остановить ее… – начала оправдываться мама, но тетушка перебила ее.

– Что за вздор? – она громогласно обратилась к отцу, нацелив на него свою трость. – Ты же не собираешься выдать Элизабет замуж за этого ужасного человека?

– Это не твое дело, Клэрис. Есть определенные вещи, которые принадлежат только мне, и в их числе – мои дети, – заявил он, нахмурившись. – Я буду решать, что для них лучше, и никакие твои деньги этого не изменят.

– Но это вовсе не лучше для меня! – возразила я.

Отец насмешливо взглянул на меня.

– В самом деле? – он приподнял бровь. – У тебя есть другой план, как содержать себя? Какой разумный отец позволит дочери сбежать к радикальным художникам-социалистам?

Я открыла было рот, чтобы переубедить его, но не смогла произнести ни слова – у меня перехватило дыхание. Казалось, мой мир съеживался с каждой секундой, и тяжесть происходящего давила на грудь.

Тетя Клэрис сделала шаг вперед и положила руку на мое плечо. Я слегка расслабилась от этого прикосновения.

– А если бы она могла содержать себя, то ты разрешил бы ей выбирать? Тут дело в репутации или в деньгах?

– И в том и в другом, – прорычал отец. – Я не могу себе позволить содержать ее вечно. И не допущу, чтобы она осталась старой девой, особенно когда есть тот, кто готов жениться на ней.

– Как насчет компромисса? – мягко произнесла тетя Клэрис, и ее пальцы сжали мое плечо. – Вместо того чтобы отправить ее в пансион благородных девиц, отпусти ее в художественную школу. Дай ей шанс немного повидать жизнь, прежде чем она выйдет за Чарльза.

– Об этом не может быть и речи! – отрезал отец.

Тетя Клэрис сложила морщинистые руки на набалдашнике трости и некоторое время их рассматривала.

– Элизабет, дорогая, ты не оставишь нас на минутку? – спокойно сказала она. Попроси об этом кто-нибудь другой – я наверняка взбунтовалась бы. Но в этот момент я поймала взгляд тетушки, и она мне подмигнула. Кивнув, я вышла из кабинета.

Я тихо прикрыла дверь. Как только замок щелкнул, оттуда донеслись приглушенные голоса. Я отчаянно хотела узнать, что они обсуждают. И хотя мне прекрасно известно, что подслушивать плохо, во всех романах Агаты Кристи утверждается обратное. Так что я прижалась ухом к холодному дереву и навострила уши. Первым я уловила голос тети Клэрис.

– Если ты ожидаешь, что я обеспечу ее приданым, то самое меньшее, что ты можешь сделать, – это удовлетворить мою просьбу, – сурово объявила она. – Почему ты так настроен против этой идеи, Артур?

– Это не подобает юной леди, – упорствовал отец. – И не смей подкупать меня обещанием приданого, Клэрис.

– Я не пытаюсь тебя подкупить! – вздохнула она. – Просто хочу, чтобы ты сделал то, что будет лучше для Элизабет.

– Лучше по твоему мнению, – возразил отец.

– Да, – согласилась она. – Я знаю: она не мой ребенок, она твоя дочь и решение всецело зависит от тебя. Но поверь, пожалуйста, что и я желаю ей только лучшего. Одно лето в художественной школе не превратит ее в Артемизию[2], но даст свободу и немного жизненного опыта.

Я не услышала папиного ответа и, затаив дыхание, сильнее прижала ухо к двери. До меня донесся раздраженный вздох тети Клэрис.

– Ну же, Артур! Пусть она поедет – и я дам за ней хорошее приданое. Более того, помимо ее обучения в художественной школе, оплачу свадьбу. Что ты теряешь?