– Как холодно… – всхлипнула я, уже стуча зубами. – Вы же не бросите меня здесь, милорд… На мне даже юбки нет… и манто…

Как бы ни было мне холодно, от того взгляда, что меня наградили я и вовсе заледенела по самые кончики пальцев.

Он меня убьет – в третий раз за сегодня поняла я, и на этот раз с такой ясностью, что колени в один момент стали слабыми. Не сейчас убьет, конечно, но когда я выполню всё, что от меня потребуется. Убьёт совершенно точно, ибо я – ничто для него, грязь под его сапогами, пустое место. Хотя нет – теперь уже не пустое. Угрожающая его существованию мелкая тварь, которую надо раздавить между пальцев и смахнуть подальше, словно опасное насекомое.

Поэтому ему наплевать, холодно мне или нет! Ему вообще плевать, переживу ли я ночь в этом холодильнике! Сейчас он принесет мне бумагу и перо, заставит написать письмо для Рики и уйдет. И больше я ему, по сути, не нужна! Ему даже и убивать меня не придется – он просто оставит меня здесь на день или два – да еще небось и забудет, где и кого оставил. Забредет сюда лет через двести, подивится на скрюченный скелет в фате в углу комнаты, пожмет плечами и даже не попытается вспомнить, что была такая в его жизни шантажистка по имени Адриана из Бранденшира.

Боже, что я наделала… Будь проклят этот барон Липкес!

– Твою юбку и манто я принесу тебе в обмен на письмо, – с презрением в голосе сообщил мне Дракон, кивая на неизвестно откуда появившийся низенький столик с письменными принадлежностями. – Но только если я буду удовлетворен тем, что ты там понапишешь. Пиши так, как если бы от этого зависела судьба твоего города – твой женишок должен поверить тебе на все сто процентов. И попроси его принести с собой тот компромат, что он нарыл против меня – скажи, что я хотел бы на него посмотреть... Возможно, он еще больший дурак, чем кажется.

Я обреченно смотрела на возникший из воздуха столик с пишущими принадлежностями. То есть, получается, Дракону даже приносить мне ничего не надо? Он придет сюда всего один раз, заберет письмо, и после этого я могу считать свою жизнь закончившейся?

Ну уж нет! Я так легко не сдамся!

– Подождите, милорд… не уходите! – я бросилась к Дракону, порываясь остановить его – хоть в ногу вцепиться и не пускать, пока он не выслушает меня…

Лязгнув, дверь захлопнулась за его спиной. Не успела. Не остановила.

Упав на ледяной пол, я вцепилась обеими руками в разрушенную прическу – боги, неужели только вчера над ней колдовала лучшая мастерица города! – и разрыдалась так горько, что разжалобился бы даже сфинкс… если бы мог меня слышать.

***

Завывания брошенной в башню девушки переносить было неожиданно тяжело.

И вовсе это не из жалости! – доказывал себе Эдвин, спускаясь вниз по каменной лестнице. Просто он плохо реагирует на… посторонний шум после стольких лет одиночества. Надо просто представить себе, что это очередная породистая сучка, которую он запер от кобелей на время течки.

Вспомнив о собаках, он решил спуститься к ним, навестить вольерную – рядом с верными псами и думать легче…

Не останавливаясь рядом с комнатой, где шантажистка раскрыла себя во всей своей красе, он дошел до двери, соединяющей основную часть Замка с подсобными помещениями, пересек давно пустующую кухню и вышел на высокую, крытую веранду, с которой можно было обозревать весь его обширный двор, когда-то полный прислуги, гостей, просителей…

Почуяв его из вольеров под мансардой, заскулили и затявкали собаки, приветственно рыкнули тигр с медведем из соседних с ними клеток.

Эдвин оперся руками о перила мансарды, глубоко вдыхая морозный воздух и на секунду прикрывая глаза. Пытаясь успокоить разгоряченную кровь, подставил лицо под мелкие, кружащиеся снежинки начинающейся метели.