Покуда Стелла осторожно приближалась к самому краю обрыва, чтобы узнать, что это, данный звук, медленно нарастая (будто из ушей Стеллы кто-то постепенно вытаскивал заглушки), наконец, набрал полную силу. Из-под выступа, примерно в пяти метрах вниз от того места, на котором она стояла, – оказался виден широкий полноводный ручей, почти река. Русло ручья, насколько было видно глазу, далее плавно огибало гору и уходило во внутренний распадок меж скал, оканчивающийся, видимо, где-то в лесу.

Стелла отошла на несколько шагов от пропасти, недоверчиво глядя на источник шума.

Затем она выпрямилась. Ещё раз посмотрела на спускающееся вниз к линии горизонта оранжевое солнце и на небо, по которому, подобно птицам в диковинном саду, разбросали свои яркие розовато-красные перья облака.

«Как же красиво».

Девушка вдохнула в легкие побольше воздуха.

Оторвав взгляд от перисто-кучевых облаков, Стелла вновь устремилась к краю обрыва.

Шаги.

Один.

Два.

Три…

Если бы кто-то прямо сейчас спросил её об этом, Стелла определенно смогла бы вменяемо ответить на вопрос, зачем ей понадобилось прыгать с крутого обрыва в бурлящий горный ручей. Этот её поступок совсем не был связан с желанием убить себя, или же доказать свое превосходство (в своей неприкосновенности девушка с недавних пор начала очень сильно сомневаться). Дело в том, что это действие: прыжок вниз, – показалось ей наиболее естественным способом доказать самой себе то, что происходящее с ней в данный момент, не более, чем фантазия. Она прекрасно понимала: если в сновидении совершить «мнимое» самоубийство – это не приведёт ни к каким болезненным последствиям наяву. И если происходящее с ней и правда являлось всего лишь сном (а она почти наверняка, даже несмотря на кажущуюся нерушимой реальность ощущений, была в этом уверена), Стелла должна была уже через секунду после совершения прыжка проснуться: либо в своей комнате, либо (что гораздо, гораздо хуже) в тупике стройки – избитая и покалеченная.

Последний вариант даже представить было страшно. И всё же, случись даже это, – непоправимое, страшное, – по крайней мере, она бы находилась уже не во власти обманчиво-прекрасных иллюзий, но осознавала, что перед ней не вымысел.

Итак…

Стелла летела. Точнее – падала вниз. Тело, – несмотря на мысли девушки о том, что всё вокруг лишь мираж, – оцепенело съёжилось в ожидании удара о водную поверхность. Вода приближалась.

«Ну же, скорее…»

Несколько секунд головокружительного полёта, – и кожу на руках и ногах обожгло ударом. Стелла вскрикнула от боли, одновременно с головой погружаясь в водный поток.

Вода, холодная, леденяще холодная, мгновенно заполнила рот и ноздри. В панике, отплёвываясь, девушка всплыла на поверхность, – и течение разом подхватило её, унося следом за собой. Стелла отчаянно пыталась вдохнуть воздух, стараясь при этом поднять лицо как можно выше вверх. Перед глазами её с молниеносной скоростью проносились нависшие с двух сторон отвесные скалы. Валы, один выше другого, то и дело окатывали, накрывая с головой.

«Только бы не захлебнуться…»

Внезапно коленка Стеллы врезалась во что-то под водой, – и девушка снова вскрикнула.

Рот тут же заполнился очередной порцией жидкости, хоть и от прежней хотелось кашлять, что есть сил. Очередной вал накрыл её. И опять кругом была одна только вода – её шум, её душащий холод.

«… пузыри… пена… слишком быстро!»

Течение, казалось, стало ещё сильнее, – и неожиданно Стелла почувствовала, как ее тело стремительно падает вниз.