Стела, признаться, не очень любила этот голос. Во-первых, вместе с ним приходили подчас на ум весьма неприятные ей воспоминания. Во-вторых, уж больно властно он порой звучал, в том месте (в её голове), – в месте, где положено по природе звучать всего одному голосу. Порой он смущал её, и девушке приходилось прилагать определённые усилия для того, чтобы от него избавиться. Голос, однако же (это был голос), никак не желал успокаиваться – лишь крепчал, становился громче. Стелла понимала, из-за чего он «разошёлся»: она излишне переволновалась сегодня, хоть и знала, что нельзя. И это не говоря о том, что она совсем недавно находилась непосредственно рядом с местом, где и произошло его, так сказать, «зарождение».

И, всё же, Стелла уже достаточно была приучена к неслышимому для других собеседнику, чтобы суметь взять над ним верх. Пусть не сразу, но он затих. А когда это наконец произошло, Стелла поймала себя на мысли о том, что слышит позади себя чьи-то неторопливые шаркающие шаги.

Первой реакцией со стороны девушки стало возросшее чувство ещё не до конца покинувшего её раздражения. Шаги, впрочем, слышались пока на довольно приличном расстоянии, и Стелла решила не оборачиваться. Она лишь, не замедляя хода, неторопливо поправила рукой волосы. Вьющиеся пряди тихо зашуршали под ее пальцами. На ум почему-то пришёл звук падения осенних листьев, сорвавшихся с деревьев.

«Спокойно».

…однако, что-то с этими шагами, определенно, не так. Размеренные, тихие, – они в точности повторяли её шаги. Может быть, кто-то шёл сзади, специально подстраиваясь под ее неспешную походку? Возможно, кто-то решил «приударить» за ней сегодня?

Стелла никогда не питала особых иллюзий касательно своей внешности, но всё же не была лишена здравого смысла и понимала, что уж просто симпатичной её вполне можно назвать, – особенно в свете последних месяцев. Действительно, её стройные ноги, подтянутая фигурка, обёрнутая полупрозрачной тканью блузки, и подсвечивающиеся светом фонаря тёмно-рыжие локоны вполне могли привлечь проходящего мимо парня.

Внутренний голос тревожным колокольчиком зазвенел в голове. Стелла внезапно почувствовала: тёплая майская ночь перестаёт быть такой же тёплой, как раньше.

«Почему сразу насильника? Я могу понравиться и кому-то нормальному… разве нет?»

Внутренний голос хоть не ответил, – укрывшись вместо этого где-то в недрах её подсознания, – но своей изначальной подозрительностью успел внести достаточно смуты для того, чтобы Стелла, вопреки своему мнимому спокойствию, всё же оглянулась.

Позади себя, на расстоянии всего несколько метров, она увидела грузного широкоплечего мужчину, одетого в старый мятый брючный костюм. Угрюмо застывшее лицо его, с широкими чертами и нависшими бровями, – не отрываясь смотрело в её сторону. Выражение этого лица ей определённо не понравилось.

Стелла сразу отвернулась и быстро зашагала дальше. Сердце громко колотилось от внезапного испуга.

«Не тот, кто нужен. Это – не тот, для кого готовился план».

Этот импульс, – будто нож для писем, – словно бы разрезал оболочку её внутреннего спокойствия, и все страхи начали, один за другим, вылезать наружу.

«Вот идиот. – Подумала она, ещё сильнее ускоряя шаг. – Придурок полоумный. Надо же так напугать. Пьяница. Точно, это пьяница».