Правдивая история жизни Герберта Аврилакского – ученого, чернокнижника и чародея Вадим Асташин
Правдивая история жизни
Герберта Аврилакского
– ученого, чернокнижника и чародея
АСТАШИН ВАДИМ
Оглавление
Предуведомление к читателю
Часть 1. Сцена
Эпоха лжи и страха
Франки и их соседи в эпоху Герберта
От одной династии к другой 936-987 годы
Церковь, монастыри и нравы духовенства в эпоху Герберта
Школы и образование в X веке
Часть 2. Все пути ведут в Рим
Как жили монахи в X веке от Рождества Христова
Легенда о гениальном пастушке
Чему учили юного Герберта в обители святого Геральда
Гость из далекой Испании
Испанская марка во времена Герберта
Первое путешествие юного Герберта Аврилакского
Истоки легенды о чернокнижнике, или где и чему учился Герберт Аврилакский
Из Барселоны в Рим: путь к славе
«Темные времена» для Италии и Рима
Человек благовоспитанный, образованный, умеющий красиво говорить
Часть 3. Муж великих природных дарований
“Я учу тому, что знаю, и учусь тому, чего не знаю”
“Отведай истин, которые я внедряю здесь”
От “матери наук” к “гармонии сфер”
“Жизнь без книги мертва”
Часть 4. “Между молотом и наковальней”
Закат одних – рассвет других
«Призовите вашу доблесть»
“Ложь и злоба миром правят…”
“Муж, в науках преуспевший”
“Что же мне, грешнику, тут делать?”
“Силы мои не равны силам Италии”.
Часть 5. Между молотом и наковальней
Накануне важных событий
“Изберите герцога, славного деяниями…”
Ланское дело
“Знать время, когда солгать, и знать время, когда промолчать”
Арнульф – архиепископ Реймсский
Побег
Секретарь его величества
Часть 6. На вершинах власти
Собор в Верзи
Сомнительный Архиепископ Реймсский
Отъезд в Германию
Перемены
Из Равенны в Рим
Во главе католической церкви
Заключение
Предуведомление к читателю
Эта книга – не исторический роман. Её главный герой — Герберт из Аврилака, или на современный лад Орийяка, – жил и творил во второй половине X века. Выходец из самых низов общества он достиг в конце жизни высших постов в церкви, был избран папой римским под именем Сильвестра II. И все это благодаря своему незаурядному уму, талантам, ловкости и, что, несомненно, удаче в делах. Ему вполне подошел бы эпитет Felix («счастливый, богатый»), который столь обожаемые Гербертом древние римляне подобострастно поднесли диктатору Сулле. Герберту действительно невероятно везло во многих делах. У него всегда и в нужное время появлялись мудрые наставники и влиятельные покровители. Обстоятельства складывались удивительным образом благоприятно для этого человека. И все же вряд ли ему удалось добиться таких высот, если бы не его личные качества.
Начало карьере было заложено в маленьком французском городке Орийяк, который здесь по старой русской традиции будет именоваться Аврилак. Ныне любознательный турист увидит в центре города памятник папе Сильвестру Второму. Герберт родился не здесь, но в этом городе располагался монастырь, где будущий понтифик получил качественное первоначальное образование. Французы XIX–XX веков гордились этим человеком, ведь он первый из числа их соотечественников стал главой всей католической церкви. Их порыв вполне объясним. Любовь к отечеству, патриотизм, желание прославить родину, — все эти чувства были вполне понятны людям, жившим после Французской революции и Наполеона. Но сам Герберт вовсе не был патриотом своей страны. Да, он признавал себя, как тогда говорили и писали учёные люди, «галлом», то есть на современный лад французом. Но все дело в том, что во времена Герберта ещё не было ни французского государства, ни французской нации, ни патриотизма в том смысле, как его стали понимать спустя столетия после смерти Герберта. И будь инициаторы установки памятника «первому французскому папе» более осведомлены о таких тонкостях, возможно, они отказались бы от своей идеи.
Биография Герберта не только интересна, но и даже поучительна. Наши современники, познакомившись с жизнью Герберта более детально, не без оснований заключили бы, что его можно смело отнести к категории тех, кого сегодня модно называть self-made man, то есть, «человеком, который сделал себя сам». Это отчасти делает Герберта примером для тех, кто так же, как и он, обладает честолюбием и желанием сделать карьеру. И сегодня человеку из низов сделать головокружительную карьеру не так-то просто. А тысячу лет назад сделать такое было в сотни раз тяжелее. Герберту удалось добиться этого в первую очередь благодаря несомненным талантам и знаниям. Он владел еще одним важным качеством. Даже в самых сложных обстоятельствах, когда его могущественные покровители не находили выхода из казавшейся им тупиковой ситуации, Герберт не терял надежды и искал любую возможность добиться желаемой цели. Это было реальное, а не на словах, стремление не сдаваться. Он падал и снова поднимался, чтобы идти вперед.
Но успех одного всегда порождает противоречивые чувства у других. Множество талантов, обширные знания, связи с самыми могущественными людьми своего времени и головокружительная карьера не могли не вызвать у современников и потомков определенного отношения к этому человеку. У Герберта были как искренние друзья и поклонники, так и яростные противники. Последние либо хотели его убить, если обладали для этого возможностями, либо старались всячески опорочить, распространяя самые фантастические слухи. Многие считали, что в основе успехов нашего героя было что-то сверхъестественное. Не мог же сын простого пастуха законным способом стать главой всех католиков! Увлечение Герберта математикой, астрономией и другими науками, со многими из которых он познакомился в Испанской марке, придавали еще больше оснований подозревать Герберта в связях с потусторонними силами.
Первые слухи о связях Герберта с дьяволом и потусторонними силами, превратившиеся позднее в легенды, скорее всего, появились еще при его жизни. В следующие пару столетий они в том или ином виде с различной степенью детализации появляются во французских и английских хрониках, в художественной литературе и первых биографиях папы Сильвестра Второго. Слухи и легенды стали превращаться в прямые обвинения в связях с дьяволом. Легенды обрастали различными подробностями в зависимости от фантазии и пристрастий авторов. Герберту стали приписывать то, чего он никогда не делал и даже не мог делать. Его политические дела отошли на второй план, поэтому даже немецкие поэты, выступавшие в пользу императора, например, Вальтер фон Фогельвейде, стали обвинять папу Сильвестра в антиимперской политике, что было явной неправдой. Но за давностью лет забылись как заслуги, так и действительные проступки главного героя. Поэтому есть настоятельная необходимость разобраться в том, что же представлял собой этот человек на самом деле.
Часть 1. Сцена
Эпоха лжи и страха
Большая часть жизни Герберта Аврилакского пришлась на вторую половину X века. Как только не называли то странное и непростое время: «темными веками», «эпохой лжи и обмана», «веком свинца и железа». Еще не завершились нашествия варваров, атаковавших остатки державы Карла Великого и ее соседей. С юга ее не переставали атаковать мусульмане сарацины, с севера язычники скандинавы, а с востока свирепые кочевники мадьяры, которых хронисты нередко сравнивали с гуннами и по принятому обычаю именовали бичом Божьим. Если все это объединить, то эпоху, когда жил Герберт, было бы уместно назвать «эпохой лжи и страха».
Страх людей того времени питался из разных источников. С VI века на разные страны и регионы Европы накатывались волны эпидемии чумы: чума эпохи императора Юстиниана имела продолжение и периодически атаковала Европу и другие регионы в более поздние эпохи. Одновременно не прекращалось движение народов: одни племена сменяли другие на просторах Евразии. Но и между христианами не было мира: шла ожесточенная борьба за города, замки, земли с крестьянами и за возможность определять политику в стране. Жестокость христианских баронов мало отличалась от того, что творили сарацины, мадьяры или норманны. Отряды феодалов разоряли вражеские владения, убивали крестьян или угоняли их в плен. Меч, топор, стрела или копье не щадили ни мужчин, ни женщин, ни детей. Договоры и клятвы для многих ничего не стоили – не для всех, но общей картины это не меняло. И тех, кто нарушал договоры, ничего не пугало, даже святые, к именам которых прибегали при произнесении клятв.
