Именно тогда мы и встретились в первый раз и я в первый и последний раз сказала ему правду.

– Марианна, ты не могла бы вести себя прилично, у нас гости.

Голос моей матери останавливает меня перед распахнутыми дверьми нашей столовой и заставляет оторваться от телефона. Я медленно поднимаю голову и устремляю взгляд прямо на нашего гостя, как выразилась моя мать, хотя едва ли я назвала бы его именно так.

За нашим шикарным обеденным столом на двенадцать персон, рядом с моим братом, расположился мальчишка, едва ли старше моего брата. Он с любопытством рассматривает меня, вызывая странное желание показать ему, что я не похожа на моих родителей и брата и рядом со мной можно обрести только проблемы. Но его глаза блестят, вызывая во мне интерес, и, возможно, против своей воли я делаю шаг в столовую и убираю телефон в задний карман моих вызывающе коротких шорт.

– Мамочка, я всегда веду себя прилично.

Я изображаю самую лживую и лицемерную улыбку, которую только могу изобразить, и с шумом отодвигаю стул, стоящий напротив моего брата. Я хотела бы сказать, что не специально, но на самом деле я демонстративно и намеренно усаживаюсь на стул так, что мой и без того короткий топ задирается почти непозволительно высоко. Я замечаю еще более любопытный взгляд этого мальчика, и он заставляет меня искренне улыбнуться, что прежде мало кому удавалось.

В столовую входит мой отец и ставит на середину стола, прямо между нами, arroz de marisco8, от которого исходит умопомрачительный запах.

– Выглядит потрясающе, вы настоящий шеф-повар, – голос нашего гостя кажется слишком взрослым для его возраста, и его хрипотца заставляет меня немного поморщиться от странного ощущения внизу живота.

– О нет, отец хотел бы, но осыпать похвалами надо нашу кухарку Марию. Она превзошла саму себя. – Я неестественно смеюсь и устраиваюсь на стуле удобнее, поставив ногу на его край и обнажая и без того почти голое бедро с татуировкой в виде цветов по линии чулок.

Отец садится на свое место во главе стола, бросает на меня взгляд и, как всегда, качает головой.

– Марианна, тебе стоило бы переодеться, – строго говорит он.

– Я не задержусь, – парирую я и протягиваю брату свою тарелку.

Отцу только и остается, что посмотреть на мою мать и сдержанно дернуть головой в знак неодобрения.

– Даниэль, расскажи нам, как твои тренировки. – Отец возвращает все свое внимание на моего тринадцатилетнего брата.

Они с матерью всегда называют нас только полными именами, будто мы в светском обществе каждый день, хотя едва ли подобный обед можно назвать частым явлением в нашем доме. Мне кажется, до этого я не видела родителей пару дней, а может, и больше. Они вообще не утруждают себя общением со своими детьми: с моим братом, который почти все свободное время уделяет футболу, и со мной, семнадцатилетней девчонкой, которая точно не оправдала их ожиданий, и мой бунтарский период, как им нравится говорить, усугубляет и без того сложные отношения между нами.

– Тренер нас очень хвалит. С тех пор как Николауш появился в нашей команде, он только и говорит о нашей блестящей карьере. Он уверен, что наша игра вдвоем будет замечена клубами. – Мой брат похлопывает своего приятеля по плечу и улыбается своей самой потрясающей улыбкой, которая заслуживает только глянцевых журналов, рекламных плакатов и роликов на телевидении.

Несмотря на то что родители уже давно определили для себя, кто именно будет их любимым ребенком, и делали все возможное, чтобы мы с братом недолюбливали друг друга из-за предписанных нам ролей в семье, мы с Дани предпочли выбрать для себя другой сценарий отношений и обожаем друг друга. Осмелюсь сказать, что он, скорее всего, единственный человек, которого я могу назвать близким, которому доверяю все свои секреты, а еще он единственный, кого я по-настоящему люблю.