О себе Блак рассказал на удивление много. Ему тоже довелось ухватить под узду счастливый шанс и устроиться подмастерьем в гильдию наёмников Рига. Отработав пятилетку, он ушёл на вольные хлеба и рассекал хизарские пущи в составе караванов и торговых кампаний. Иса порадовалась, что скользкая дорожка воровства и разбойничества, на которую порой ступал блаков отец и многочисленные братья-сестры-кузены, его миновала. Не удержавшись, девушка сказала это вслух, но Блак только посмеялся:

– За кого ты меня принимаешь, мелкая?

– За дитя Борега.

– Сама такая же, однако, вон кем стала. Скоро сможешь найти себе дело по душе, благо ремесло освоено. Ох, почти освоено, извини.

Она отвела взгляд. Выжить бы сначала, а уж потом и о «деле по душе» можно подумать.

Все было прекрасно в Белом лесу, вот только темнело в этих краях рано – сказывалась близость к горам Коргара8, что порой искажала законы природы. Иса с Блаком забрали правее и принялись искать для ночлега просторную и хорошо просматриваемую полянку.

– Здешними тропами, – заметил мужчина. – Редко кто пользуется, поэтому с каждым летом они зарастают всё сильнее.

– Это из-за чудовищ?

– Скорей из-за того, что Белый лес потихоньку начали захватывать болота.

Иса вздохнула.

Уезжая из Академии, она заикнулась о планах навестить родные края, и каждый первый счёл своим долгом попытаться её отговорить. «Тебя там убьют, изнасилуют и сожрут», – говорили приятели, не заботясь о правильной последовательности этих угроз. «Ты похоронишь свой потенциал, идиотка», – не стеснялась в словах наставница Патима́, уверенная, что юная пиромантка поддастся сантиментам и остепенится в Бореге подобно неудачнику Йорагу. «Такая талантливая девочка, вся жизнь впереди»! Сам кронпринц Висариус пригласил её в Виленсию – оставалось только дождаться его свиты, а потом наслаждаться дорогой, сидя на изумрудном бархате и попивая изысканное вино. Увы, как Вэс, так и все остальные были вежливо посланы по путям праведным. Когда было нужно, Иса становилась упрямой, как барашек, вот и на этот раз сделала всё по-своему.

Ни Патиме, ни остальным не нужно было знать о том, к чему девушка действительно стремилась. Не навязчивая идея, но жизненная необходимость определили её будущее в утро незадолго до выпуска, когда она заморозила травяной отвар вместо того, чтобы согреть. Глиняная чашка тут же полетела на пол и разбилась, разлетевшись черепками по полу комнатки, но мутная ледышка никуда не делась. Будто издеваясь, она подкатилась к ноге девушки; холодное прикосновение вызвало дрожь и сдавленный крик, который Иса смогла удержать не иначе как чудом, иначе переполошила бы соседок и поставила себя под подозрение в ереси. Интуиция велела скрыть инцидент, а за семь долгих лет обучения чародейка привыкла доверять этому полезному чувству.

Тогда оно не подвело. Однако сейчас…

Заболтавшись, Иса не сразу заметила знакомый жар. Что-то было не так, и дар кричал ей об этом.

– Блак, – перебила она. – Погоди. Ты ничего не чувствуешь?

Друг оборвал поток слов и насторожился. Будь он собакой, то наверняка бы встал в охотничью стойку. Иса услышала, как он со свистом втянул воздух, будто принюхиваясь.

Земля под лошадиными копытами мелко задрожала.

– Что за…

Дрожь превратилась в гул, резко запахло торфом. Гнедушка испуганно взвизгнула, а мгновением позже прямо перед её мордой взметнулся рыхлый столб грязи и сырой почвы. Иса заорала, когда кобыла встала на дыбы, сорвалась с места и поскакала по узкой тропе.