. Народные собрания как институт «полного народного правления» снова отражены^>167, вновь описана их компетенция (открытый перечень), но добавлено положение о наказах народных собраний местным Советам и обязанности последних выполнять их. Последнее даже радикальнее, чем то, что было записано в проекте 1964 года. То есть народные собрания подчиняют себе Советы? Но это две разные по природе структуры – самоуправление и государственная власть. Верховный Совет СССР – по-прежнему высший законодательный, распорядительный и контролирующий орган, то есть идея полновластия Советов снова отражена в проекте; наряду с ним, однако, высшим органом государственной власти назван его Президиум, им же избираемый^>168. Вероятно, в этом заключается противоречие, ведь Верховный Совет СССР избирается прямым голосованием граждан, а Президиум – в силу того, что избирается уже самим ВС СССР, – нет. И в соответствии с этим следовало бы иначе выстраивать отношения этих двух органов, их юридические определения в проекте. Также закреплялась законодательная инициатива за общесоюзными органами общественных организаций, в том числе и за ЦК КПСС (это к вопросу о руководящей роли партии как основополагающем принципе в начале Конституции)^>169. Положение о выборах Верховными Советами союзных республик соответствующих прокуроров сохранилось. Не было разве что главы о Президенте СССР в виде отдельного приложения к тексту.

О чём это может свидетельствовать? Да, в справке 1973 г. о создании конституционного проекта сказано, что проект 1964 года критически пересматривался. Следует отметить, что это переосмысление имело место прежде всего с точки зрения идеологических, но не конкретных конституционно-правовых вопросов. Многое было преемственно по отношению к «хрущёвскому» проекту. Но судьба проекта 1968 г. оказалась так же, как и судьба проекта 1964 г., во власти хода исторических событий. Речь идёт о «Пражской весне» 1968 г. в Чехословакии. Курс на реформирование социализма, провозглашённый А. Дубчеком, мог быть предан огласке, а это создавало множество опасностей для советского руководства, не желавшего критики со стороны общественности при проведении тех или иных реформ. Как отмечал в мемуарах тогда ещё сотрудник аппарата Президиума ВС СССР Э.Л. Кузьмин, прикомандированный к рабочей группе для составления проекта, в конце августа 1968 г. её руководителя А.Н. Яковлева неожиданно по поручению Политбюро вызвали для работы «информационной группы» по чехословацким событиям в Прагу, и подготовка проекта Конституции на этом оборвалась^>170. В записях приёмной Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева за 3 сентября 1968 г. сказано, что он говорил с Яковлевым по телефону и принял его у себя в кабинете, где их разговор продолжался чуть более одного часа^>171. Одним словом, ситуация в Праге была напряжённая, и Яковлев как ответственный за вопросы пропаганды поехал туда разрешать все информационные проблемы. Кузьмин же вспоминал о том моменте неожиданной остановки деятельности рабочей группы по созданию Конституции: «Никто нас не собирал, не хвалил, но и не ругал. Каждый вернулся на своё основное место работы, сохранив в памяти непростые перипетии лета 1968 года»^>172. Впрочем, записка и сам проект были подготовлены. А.И. Лукьянов в хронологическом перечне событий отмечал, что материалы в сентябре 1968 г. были доложены Л.И. Брежневу^>173. Но хода всему этому не дали, поскольку, как вспоминал тогда ещё сотрудник аппарата Президиума ВС СССР Э.Л. Кузьмин, «тогдашнюю политическую элиту всерьёз напугали события в Чехословакии»