В этот момент Антон почувствовал знакомое тепло в груди. Куб отозвался – не болью, а скорее легким покалыванием, будто предупреждая: Не сейчас.

– Что вы со мной делаете?

Доктор обменялась взглядами с невидимым собеседником где-то за кадром, затем сделала шаг ближе к стеклу.

– Вы стали носителем уникального явления, Милованов. Артефакт Кубика не просто выжил после уничтожения системы – он эволюционировал. И теперь мы должны понять… Она сделала паузу, подбирая слова. …как извлечь его без вреда для носителя.

Антон усмехнулся.

– То есть вам нужен я живой.

– Пока что.

За ее спиной что-то зашипело, и в камеру через вентиляцию начал поступать белесый газ. Антон почувствовал, как сознание начинает плыть, но куб в груди тут же ответил новым приливом тепла, рассеивая химикаты в его крови.

– Ожидаемая реакция, – пробормотала Вейс, делая пометки. Повысить концентрацию на 0,3 миллиграмма.

Перед тем как сознание окончательно помутнело, Антон успел заметить фигуру в дальнем углу лаборатории – высокого мужчину с бледным лицом, наблюдающего за происходящим, не приближаясь. Его глаза светились знакомым голубым оттенком.

Очнулся он в другой камере – круглой, с мягкими стенами. На этот раз без наручников. Голова гудела, но куб внутри будто компенсировал боль, пульсируя в такт его сердцебиению.

– Они не понимают, что ты не будешь спать.

Антон резко обернулся. В углу, на полу, сидела Лия. Точнее, ее проекция – полупрозрачная, мерцающая, но несомненно реальная.

– Ты… как?

– Я часть системы. А теперь система – это ты. Она подняла руку, и в воздухе замерцали голограммы – схемы комплекса, красные точки, обозначающие камеры, синие линии вентиляции. Мы в подземном уровне. Над нами семь этажей. Геннадий и Лера на четвертом.

Антон встал, ощупывая стены.

– А Штопор?

Лия опустила глаза.

– Его тело не выдержало извлечения.

Тишина повисла между ними тяжелым покрывалом. Антон сжал кулаки, чувствуя, как гнев разливается по венам, но куб тут же успокоил его, вернув ясность.

– Как нам выбраться?

Лия подняла голову, и в ее глазах вспыхнули строки кода.

– Они хотят извлечь куб завтра утром. Это наша единственная возможность.

– Почему?

– Потому что для этого им придется отключить все ограничители. Она встала, ее проекция стала четче. И когда они это сделают…

Дверь в камеру внезапно открылась, и проекция Лии рассыпалась на пиксели. На пороге стоял тот самый бледный мужчина, которого Антон видел ранее.

– Вы должны быть голодны, – произнес он, ставя на пол поднос с едой. Его голос звучал неестественно ровно, почти механически.

Антон пригляделся. Голубые глаза. Такие же, как у Лии.

– Ты… ты один из них?

Мужчина наклонил голову, и в этом движении было что-то нечеловеческое.

– Я был первым, кого они попытались соединить с артефактом. Но я… не подошел. Он поднял руку, и кожа на запястье разошлась, обнажая провода и сервоприводы. Теперь я наблюдаю.

Антон почувствовал, как куб внутри него отзывается на присутствие этого… существа.

– Почему ты помогаешь мне?

Мужчина повернулся к выходу.

– Потому что завтра они попытаются сделать с вами то, что сделали со мной. И если вы не сбежите… – Он остановился в дверях, не оборачиваясь. – …вы станете следующим наблюдателем.