– А ты расскажешь об Огненном Танце?

– Договорились.

Солнце поднималось выше, согревая промёрзшую землю. Они позавтракали остатками еды, запивая ледяной водой из озера. Потом Северин начал свой рассказ.

– Музыка льда древнее империи. Первые Мастера жили в северных горах, где зима длится девять месяцев. Они научились слышать песню ледников, мелодию метели, ритм падающего снега. – Он провёл пальцами по флейте, извлекая отдельные ноты. – Каждый звук имеет форму. Высокие ноты создают иглы и кристаллы. Низкие – щиты и стены. Но главное – гармония. Правильное сочетание нот может заморозить реку или вызвать лавину.

– А исцелять? – спросила Искра. – Огонь может лечить, если правильно танцевать.

– Холод тоже. Останавливает кровь, снимает жар, замедляет яды. – Северин нахмурился. – Но это требует невероятной точности. Чуть ошибёшься – и вместо исцеления получишь обморожение.

Искра кивнула. Огонь был щедрее в прощении ошибок.

– Твоя очередь, – напомнил Северин.

Она поднялась, разминая затёкшие мышцы:

– Проще показать, чем рассказать. Но сначала – теория. Огненный Танец построен на трёх принципах: движение, дыхание и намерение. Движение направляет силу, дыхание питает пламя, намерение определяет форму.

Искра встала в начальную позицию – ноги на ширине плеч, руки скрещены на груди.

– Смотри внимательно. Это базовая форма – «Приветствие солнцу».

Медленные, плавные движения. Руки поднимаются к небу, описывают круг, опускаются к земле. Повороты корпуса, мягкие шаги. Никакого огня – только танец.

– Пока просто движения, – объяснила Искра. – Теперь добавляю дыхание.

Тот же танец, но теперь каждое движение синхронизировано с вдохом или выдохом. Воздух вокруг неё начал дрожать от жара.

– И наконец – намерение.

Третий раз. Движения те же, дыхание то же, но теперь в каждом жесте была цель. Согреть. Защитить. Осветить. Вокруг рук Искры заплясали золотистые искры, оставляя в воздухе светящиеся следы.

Северин смотрел заворожённо.

– Невероятно. Это как… как живая картина из огня.

Искра завершила форму и опустилась на траву рядом с ним:

– Бабушка говорила, что танец – это молитва в движении. Мы не повелеваем огнём, мы просим его о помощи.

– У музыки льда похожая философия. Мы не приказываем – мы поём вместе со стихией.

Они помолчали, глядя на озеро. Солнце поднялось достаточно высоко, чтобы отражаться в спокойной воде.

– Знаешь, – задумчиво произнёс Северин, – старые книги упоминают совместные выступления. Танцовщицы огня и музыканты льда создавали нечто большее, чем сумма частей.

– Хочешь попробовать?

Он удивлённо взглянул на неё:

– Ты серьёзно? Мы же не знаем, что получится.

– Единственный способ узнать – попробовать. – Искра встала, отряхиваясь. – Начнём с простого. Ты играешь «Плач по утраченной зиме», я танцую «Приветствие солнцу». Посмотрим, как стихии отреагируют.

Северин поколебался, но достал флейту:

– Если что-то пойдёт не так…

– Остановимся. Готов?

Он кивнул и поднёс инструмент к губам. Первые ноты полились над озером – печальные, тягучие, полные зимней тоски.

Искра начала танцевать. Поначалу движения давались с трудом – ритм танца не совпадал с ритмом музыки. Но постепенно она нашла точки соприкосновения, места, где огонь и лёд могли существовать, не уничтожая друг друга.

Вокруг них начало происходить нечто удивительное.

Искры от её танца не гасли при встрече с холодом музыки. Вместо этого они превращались в крошечные звёзды, висящие в воздухе. Иней от флейты не таял в жаре танца, а сплетался в сложные узоры, похожие на созвездия из инея и пламени.

Искра ускорила движения, Северин повысил темп мелодии. Вокруг них закружился вихрь из золотых искр и серебряных снежинок. Не борьба стихий – танец равновесия.