Десять двадцать? – упавшим голосом спрашивает. Я, молча, кивнул.

Илюха больше не плакал, он встал со стула, отодвинул занавеску немного и посмотрел за окно.

Стрела это их, – говорит, – думаешь, она что-то означает?

Не знаю, мне кажется, она указывает на лес. Может, они хотят нас в лес отправить?

Зачем?

Кто их знает, только мне кажется, что так оно и есть.

И что? Мы пойдем? – спросил упавшим голосом меня мой лучший друг. И я, как настоящий командир, твердо так ответил.

Пойдем!

А потом, с другой интонацией добавил:

Что нам остается.

Я и, правда, не знал, что нам было делать. Все это походило на какой-то кошмарный сон, который смотреть боишься, а утром весело рассказываешь. Только мы с Илюхой точно знали, что никакой это не сон, когда у тети Раи сидели прилично себя пощипали, чтобы точно убедиться в этом.

Собирайся, – говорю, – набери воды в бутылку, с собой возьмем. И еще поесть надо что-нибудь прихватить.

Я подошел к холодильнику, открыл его и стал думать, что лучше взять копченую колбасу, или кусок голландского сыра.

Ты что думаешь, мы в лес надолго? – спросил Илюха, набирая колодезную воду из ведра в бутылку из-под колы.

Не знаю, но всегда лучше запас провизии иметь.

Илюха только вздохнул.

В лесу

Мы собрали рюкзак. Взяли компас, у меня старинный был – дедушкин подарок, – воду, хлеб, сыр и колбасу. Я еще ножик свой перочинный прихватил на всякий случай и фонарик. Вышли из дома. Осиная стрела по-прежнему висела над крышей, указывая на лес. Сразу, впрочем, в указанном направлении мы не отправились, а зашли сначала к Илюхе и убедились, что мама его так и не вернулась. Дома Илюха проверил остальные часы, все они показывали одно и то же – десять двадцать, ни минутой раньше, ни минутой позже. В комнате мы обнаружили телефон Илюхиной мамы, и как только сразу не сообразили его найти.

Давай, – говорю, – звони кому-нибудь. Надо наладить связь с внешним миром.

Кому?

Не все ли равно. Отцу своему давай.

Тут пароль у нее, а я не знаю, – заныл было Илья.

Попробуй дату своего рождения, у моей мамы такой стоит.

Илюха ввел цифры – 220715. Телефон тут же разблокировался.

– Вот видишь, говорю, – у всех мам, наверное, пароли – дни рождения детей, довольно глупо. Ладно, звони папе своему!

Он в городе, на работе.

Ничего, тут такое дело, отвлечется от работы, – говорю я.

У Илюхи папа профессор, в университете преподает, на факультете журналистики. У них там, в университете этом, все лето экзамены: то сдают студенты, то те, кто только ими стать хочет. Вот и сейчас Илюха сказал, отец его очередные экзамены принимает. Но мы рассудили, что тут не до хороших манер, у нас настоящее ЧП. Илюха набрал номер.

Ну? – спрашиваю.

Абонент временно недоступен. Илюха изменился в лице.

Я решил подбодрить друга, говорю:

Ну, так на экзамене же, вот и отключил телефон. Звони кому-нибудь другому.

Илюха подумал, кому еще можно, и набрал номер своей крестной, маминой сестры. Но ее телефон тоже был заблокирован. Тогда за дело взялся я. Сначала я позвонил своей маме, которая по моим предположениям должна была быть на работе. Она у меня на телевидении работает. Хорошо было бы, если б ее съемочная группа приехала сюда к нам и осиную стрелу нашу сняла. Но телефон моей мамы был отключен. Вообще она свой аппарат часто выключает, потому что если телефон звонит во время записи программы, даже если беззвучно звонит, то вся аппаратура в студии начинает фонить. Так что я особо не удивился. Потом я позвонил папе. Когда номер по памяти набирал, сердце колотилось страшно, если и он не ответит, то больше звонить будет некому. Я набрал номер и замер, несколько секунд в трубке что-то фыркало и гудело, а потом, у меня, как камень с плеч упал, раздались гудки.