Попаданка пропадать не желает Елена Филимонова

1. Глава 1

— Время смерти: одиннадцать – одиннадцать.

Это было последнее, что я услышала. Серые глаза над медицинской маской скользнули равнодушным взглядом, а потом мир начал исчезать. Будто сквозь толщу воды я услышала тихий щелчок, и круглые медицинские лампы над моей головой погасли. Картинка расплывалась. Звуки – стук медицинских инструментов, голоса врачей – становились тише и глуше. Свет мерк.

«Как глупо, глупо, глупо», думала я, пока неведомая сила утягивала меня за собой, словно в воронку.

Я не хотела умирать. Только не сейчас, когда все, наконец, пошло по плану. Повышение и должность начальника отдела, досрочное закрытые ипотеки и грядущий отпуск на морском побережье…. А потом, словно насмешка, подножка от судьбы – легкая простуда, обернулась запущенной пневмонией. «Скорая» увезла меня прямиком из офиса.

За этим последовали двое суток в реанимации, а после четыре дня в отделении интенсивной терапии. Казалось, опасность миновала, я чувствовала себя лучше, а потом… Новый приступ, реанимация и… все?

Ткань реальности истончалась, бледнела; ускользала, как вода сквозь пальцы. Гаснущее сознание отчаянно цеплялось за последние капли жизни, но, как бы я ни старалась, не могла удержать их.

Страха не было – только обида. Жгучая, распирающая изнутри. Мне же всего тридцать шесть! И свадьба через месяц. Ну, как свадьба? Мы с Максом решили, что ни к чему устраивать пышное торжество. Росписи в ЗАГСЕ и ужина в хорошем ресторане вполне достаточно.

Максим… Прошлым вечером, уходя из больницы, он обещал заглянуть после обеда, привезти книг и фруктов. А теперь что?... Как же так? Не хочу умирать, не хочу!

Свет погас. Не было ни полета, ни белого сияния в конце тоннеля. Ничего. Я оказалась в темноте и пустоте.

Вот, значит, как? Получается, нет ни ада, ни рая – вообще ничего? От этого осознания сделалось еще горше.

Почему врачи ничего не делают? Адреналин, электрошок – или как там называется эта штука? Я должна вернуться – столько дел еще не сделано, столько слов не сказано. Но никто не возвращал меня обратно: вокруг был лишь густой вакуум. Я зависла в нем, не чувствовала ни рук, ни ног, на даже веса собственного тела.

Чем вообще занимаются эти врачи? Если повезет и стану призраком, буду кошмарить их до конца дней. Ходить по больничным коридорам, завывать и греметь утками из нержавейки.

И тут сознание покинуло меня окончательно.

***

В лицо ударил свет. Яркий и… теплый. Да, я определенно ощущала тепло. И что-то мягкое, обнимающее спину, затылок и ноги. Веки дрогнули. Я открыла глаза, посмотрела наверх и увидела… облака. Перистые, туманные, они не спеша плыли по голубому небу. Ветер щекотал кожу.

Пошевелила пальцами. Что это? Трава? Да, точно она. Густая, с сочным запахом. Совсем как на заливном лугу за бабушкиным домом в деревне. Детское воспоминание вызвало невольную улыбку.

Так, стоп. Я не в деревне, и мне давно не одиннадцать. Я умерла.

Осознание прошило от макушки до кончиков пальцев, и несколько секунд я лежала, боясь пошевелиться. Хотя, теперь, по сути, бояться уже нечего. Худшее, что могло со мной приключиться, уже приключилось.

А, может? Может, я все еще жива, и это небо, трава и облака – лишь реакция мозга на нехватку кислорода, и прямо сейчас доблестная команда врачей тянет меня с того света обратно в наш бренный мир.

Разум ухватился за эту догадку, как пассажир «Титаника» за последний спасательный жилет. Однако, часть меня уже понимала – обратной дороги нет.

Я робко пошевелилась. Чем бы ни было происходящее вокруг – лежать, как коряга, по меньшей мере, глупо. К тому же, у меня начали затекать ноги и руки.

Стоило чуть-чуть повернуть голову, как солнце этим воспользовалось и резануло по глазам. Я зажмурилась и чихнула. Странно, но именно эта «живая» реакция стала доказательством, что все происходит наяву. В конце концов, не думаю, что призраки умеют чихать. И шея у них не болит.

Я села, огляделась. Повсюду, насколько хватало глаз, тянулись зеленые поля, и лишь на горизонте темнели неровные зубцы поросших лесом гор. Красиво.

Воздух был свежим и по-утреннему прохладным. Напитанный запахами травы и цветов. Что же это за место такое?

Теоретически я допускала вероятность загробной жизни. Человеческий разум – слишком тонок и сложен, чтобы исчезнуть без следа. Но всерьез я об этом никогда не задумывалась: мне нравилась жизнь во всех ее проявлениях, я стремилась успеть везде и сразу. Финальной точкой этой гонки стала койка в реанимации. Я до последнего игнорировала опасные симптомы: «булькающий» кашель, ломоту в грудной клетке и не спадающую температуру. Отмахивалась от Максима, когда он настойчиво предлагал обратиться к доктору. Тогда мне казалось, что я держу все под контролем.

Ну, что, Света? Молодец. Доконтролировалась.

Я снова оглядела местность. Красота была такой фантастической, что захватывало дух, а все прочие мысли отступали. Будто картинка с открытки.

Выходит, это и есть загробный мир? Я покрутила головой, но золотых ворот в обозримом пространстве не наблюдалось. Впрочем, я и до этого слабо верила в рай и ад, будучи уверенной, что если мир «по ту сторону» и существует, то устроен он гораздо сложнее.

Было и еще кое-что, сбивающее с толку. Ощущения. Телесные. Я чувствовала, как тянет мышцы спины, ног, и саднивеет щека. Странно. По логике, после смерти мы становимся бесплотными душами, и физические ощущения пропадают. Я же чувствовала себя вполне живой. И при том изрядно… побитой.

Под ложечкой закопошилась тревога. Что-то не то. Так быть не должно.

Я опустила взгляд и вздрогнула. Это не мои руки. И ноги тоже. Бледные с тонкими длинными пальцами. Костяшки сбиты, под аккуратно подстриженными ногтями чернеет грязь.

И одежда какая-то… странная. Длинное платье из грубой ткани непонятного цвета. А под ним жесткая конструкция, сдавливающая ребра. Корсет? У меня закружилась голова.

Впрочем, то были еще цветочки. Как только я, пошатываясь и шипя от ноющей боли, поднялась на ноги, на грудь из-за плеча упала светлая коса. Длинная и густая – толщиной в руку, не меньше.

А у меня (на секундочку!) темные волосы, едва достающие до лопаток. И кожа смуглая.

Колени подогнулись. Я не знала, где нахожусь; не понимала, почему не могу узнать собственное тело и, что, черт возьми, вообще происходит.

Успокойся, Света. Просто дыши. Я жадно втянула ноздрями свежий воздух, но тотчас поперхнулась им. Так, стоп. Почему я вообще дышу? Я же умерла. Или… нет?

Как там говорил великий философ? «Я мыслю, а, значит, существую». Правда, в моем случае реальности добавляли еще и телесные ощущение. При том, весьма болезненные.

В следующую секунду прозрение с разворота ударило под дых. Я жива. Мой разум жив, но каким-то образом он угодил в чужое тело. Реинкарнация?

Как следует обдумать эту мысль я не успела – ветер донес эхо приближающихся голосов и звук, отдаленно похожий на… стук копыт.

2. Глава 2

Я растерялась. С одной стороны люди – это же хорошо, да? Значит, я здесь не одна. А с другой… Откуда мне знать, кто они и каковы их намерения.

В конце концов, я пришла к компромиссу – юркнула за пышный розовый куст, что цвел в нескольких метрах от места, где я очнулась. В ноздри ударил горьковато-медовый запах. Это же вереск!

В прошлом году мы с Максом отдыхали в Ирландии, и наша поездка удачным образом совпала с цветением вереска. Я вспомнила, как восхищалась бескрайними пустошами, что тянулись до самого горизонта, укрытые розовым покрывалом цветущих кустарников.

Сейчас перед моими глазами раскинулся почти такой же пейзаж. Значит ли это, что я каким-то неведомым образом очутилась на британских островах? Какое-то внутреннее чутье подсказывало, что шансы невелики.

Голоса и стук копыт теперь были совсем близко. Я, как мне самой казалось, понадежнее укрылась среди веток и опасливо выглянула сквозь кружево розовых цветов.

Их было трое. Двое мужчин и одна женщина верхом на лошадях. Но поразили меня не кони, а внешний вид всадников. Они выглядели так, будто удрали со съемочной площадки или исторической реконструкции. Льняные рубахи, отороченные мехом дубленые жилеты и фурнитура из грубой кожи и металла. А еще оружие. На поясах мужчин угрожающе покачивались мечи в ножнах; из-за спины девушки выглядывали лук и колчан со стрелами. Навскидку ей можно было дать лет двадцать- двадцать пять. Темноволосая, с белой кожей и красивым лицом. В отличие от трех ее спутников, выглядевших, как заправские дикари – лохматые, заросшие щетиной, и, судя по грязи на лицах, презирающие личную гигиену.

— Чисто. — Рыжий бородач прикрыл ладонью глаза и обвел взглядом местность. — Ну? — он повернулся к спутникам. В лице читалось неприкрытое торжество. — Что я вам говорил? Эти ублюдки сюда еще долго не сунутся. А ежели у них есть хоть одна извилина, то не сунутся вовсе.

— И, тем не менее, мы должны были проверить, — девушка явно не разделяла его энтузиазма. — Мордейн не из тех, кто забывает обиды.

— Кажись, вы о нем слишком высокого мнения, леди, — усмехнулся другой ее спутник. Черноволосый, с собранными в хвост грязными патлами. — Ума у него не больше, чем у деревенской бабы.

— Лучше недооценить врага, чем переоценить, — ответила девушка.