Кратко рассказала Михайлине о произошедшем. Девушка покачала головой, а потом прошла к моей кровати и опустилась на край, откинув одеяло в сторону.

— Родная моя, — от этого обращения у меня всегда в груди солнышко зажигается, — скажи мне, а кто вчера тебя домой провожал? А потом целовал в приоткрытую дверь?

Глаза распахнулись, сердце громко бухнуло в груди. Чёрт. Я надеялась, что она не заметит. Прикусила губу и кинула на Мишку взгляд исподлобья.

— Ну? — она ласково улыбнулась. — Не хочешь мне сказать? Настюша, мне показалось вчера или это Царицын был?

Я дёрнулась. Мишка тут же кивнула понимающе. Поджала губы и поднялась с кровати.

— Тёна, хорошая моя, снова он? Снова на те же самые грабли?

Она подошла к окну и обхватила себя руками за плечи. Её спина была напряжена. Я знала, что Мишка безумно переживает за меня. Тогда, три года назад, она отвезла меня в аэропорт. Она меня обнимала, усадив к себе на колени и раскачиваясь из стороны в сторону, и успокаивала. Она слушала мои рыдание и попытки объяснить, что произошло. Только Мишка не дала мне тогда впасть в отчаяние. Михайлина каждый день тащила меня гулять, смотреть фильмы. Просто не давала мне времени оставаться наедине со своими угнетающими мыслями.

Поэтому поднялась со стула, на который совсем недавно упала. Подошла к ней со спины, обняла и щекой прижалась к худенькой спине. Тут же прохладные ладони Михайлины легли поверх моих рук.

— Я всё знаю, Миш, — зашептала торопливо. — Всё знаю. Но я не могу ему противостоять. Понимаешь? Я дурой рядом с ним становлюсь. Безмозглой дурой. Понимаешь?

— Понимаю, — девушка ласково погладила мои пальцы. — Прекрасно понимаю.

Тепло в её голосе заставило меня улыбнуться и счастливо зажмуриться. Она говорила о Тоше. Никто так безумно сильно не любил моего брата.

— Ты его любишь, моя хорошая? — почти шёпотом поинтересовалась Михайлина. — До сих пор его любишь, зайчик?

Я зажмурилась. Вжалась лбом в хрупкое плечо Мишки. Прикусила губу, но ответить не смогла. Слова застряли в горле.

Люблю.

Но признаться вслух не смогу.

— Любишь, — за меня ответила Михайлина.

Девушка расцепила мои ладони и повернулась ко мне лицом.

— Я прошу тебя, будь осторожна. Я не смогу больше видеть, как ты страдаешь. Знаешь, я видела его лицо тогда, когда во дворе тебя ждал. Он был влюблён тогда.

— Миш...

— Подожди! Я видела, как он ждал тебя в аэропорту. Я не знаю, что в голове у этого парня. Но…

В дверь позвонили, и Мишка была вынуждена замолчать. Брови жены брата взмыли вверх.

— Ты заказывала что-то? — Я только головой отрицательно мотнула. — Может, Тоша раньше освободился? — на лице Мишки счастливая улыбка расцвела.

Она выбежала из комнаты, поспешила открыть входную дверь. Я некоторое время стояла у окна и смотрела на кружащиеся снежинки, заворожённая их полётом. Судя по тишине в коридоре, действительно пришёл Тоша. Зная тягу этих двоих друг к другу, не спешила покидать комнату.

Склонилась над столом и открыла дневник, проверяя, домашнее задание по каким предметам выполнить сегодня. Не услышала, но почувствовала, что в комнату кто-то вошёл. Обернулась и тут же округлила глаза в изумлении, когда увидела Царицына.

— Ты как здесь? Что ты здесь делаешь? — руками вцепилась в стол позади, боясь, что просто упаду от переизбытка чувств.

Даниил почему-то не спешил с ответом. Его взгляд медленно скользил по моим открытым плечам, ключицам и ниже, на грудную клетку. Запоздало вспомнила, что на мне тонкая майка оранжевого цвета и шорты, ничего не скрывающие. Царицын громко сглотнул. Взгляд парня замер на моей груди, просвечивающейся под майкой.