Вокруг меня ученики оживлённо обсуждали нововведения, кто-то делился слухами о том, что теперь даже опоздания будут приходить родителям в виде уведомлений, другие спорили, сможет ли Helix действительно заменить завуча. Я заметил, что многие держали в руках новые планшеты, которые вчера раздавали после уроков. Экран моего устройства был покрыт тонкой плёнкой, и я осторожно снял её, наслаждаясь ощущением гладкого стекла под пальцами. В меню уже были загружены расписание, домашние задания и даже новости школы. Всё выглядело идеально, почти стерильно – ни одной лишней иконки, ни одного случайного файла.

В коридоре у окна стояла Мила. Она наблюдала за происходящим с выражением лёгкой настороженности, как будто пыталась понять, насколько далеко может зайти этот эксперимент. Я подошёл ближе, но не стал сразу говорить – просто встал рядом, чтобы почувствовать себя частью этого нового мира, где всё меняется слишком быстро. Сквозь стекло было видно, как на школьном дворе устанавливают ещё одну камеру наблюдения. Рабочие в ярких жилетах что-то обсуждали, один из них держал в руках планшет и сверял схему. Я подумал, что теперь даже перемены на улице фиксируются системой, и в этом было что-то одновременно завораживающее и пугающее.

Вдоль стены выстроились интерактивные панели, на которых можно было посмотреть свои оценки, расписание и даже оставить анонимный отзыв о преподавателях. Несколько старшеклассников с интересом жали на кнопки, кто-то фотографировал экран, чтобы потом показать друзьям. Я провёл пальцем по панели, открыл свой профиль и увидел, что Helix уже знает обо мне почти всё: мои оценки за последние три года, участие в олимпиадах, любимые предметы. Это было похоже на досье, только гораздо более подробное и аккуратное.

В столовой появились автоматы с едой, которые принимали оплату по лицу. Я наблюдал, как младшие школьники с азартом подставляли лица к камере, кто-то пытался обмануть систему, показывая фотографию на телефоне, но автомат лишь мигал красным и вежливо отказывал. В очереди стояли учителя, и некоторые из них выглядели растерянно, словно не знали, как пользоваться новыми устройствами. Я услышал, как один из них тихо сказал другому:

– Теперь даже кофе без Helix не купишь.

– Прогресс, – ответил второй, пожав плечами.

Я подумал, что для взрослых перемены всегда сложнее, чем для нас. Мы привыкли к тому, что технологии меняются каждый год, а для них каждый новый гаджет – это маленькое испытание.

В учительской двери была приоткрыта, и я увидел, как завуч объясняет коллегам, как работать с электронным журналом. Она говорила быстро, размахивая руками, а учителя кивали, кто-то делал пометки в блокноте, кто-то пытался что-то записать на планшете, но явно путался в меню. Я вспомнил, как ещё год назад все домашние задания сдавали на бумаге, а теперь даже сочинения нужно было отправлять через Helix. В этом было что-то неотвратимое, как смена времён года: сначала кажется, что ничего не изменится, а потом вдруг понимаешь, что всё уже другое.

В коридоре я встретил Феликса, который с воодушевлением снимал короткое видео для своего блога. Он рассказывал подписчикам о том, как Helix изменит школьную жизнь, и даже предлагал устроить челлендж – кто быстрее освоит все новые функции. Я поздоровался, и он тут же повернул камеру ко мне:

– Леон, как ты относишься к тому, что теперь все оценки будут выставлять автоматически?

Я пожал плечами, стараясь выглядеть равнодушно.

– Главное, чтобы ошибки не было, – сказал я.

Феликс рассмеялся:

– Helix не ошибается, это же ИИ.