Маленькая квартира Виолетты сияла чистотой и порядком. Бумаги были педантично разложены по коробкам, занимавшим целый стеллаж в гостиной, на каждую была аккуратно наклеена этикетка.

Виолетта расставляла на круглом столе одноразовую посуду, когда в замке входной двери повернулся ключ – пришел Квентин.

Виолетта улыбнулась. Уже год он забирает Элизу из школы, сидит с девочкой, когда ее родители куда-нибудь уходят. Квентин очень привязан к малышке, и Виолетта доверяет ему, как члену семьи.

Сегодня среда, день рождения Элизы, и они пригласили Квентина на маленькое торжество по этому случаю.

Войдя, он первым делом бросил умиленно-восхищенный взгляд на девочку и воскликнул:

– С днем рождения, цыпленочек! – Квентин поцеловал свою любимицу и продолжил, обращаясь к хозяйке дома: – На улице дождь, может, мне разуться?

– Не выдумывай, я потом подотру паркет…

– Точно? А то я могу, специально надел новые носки!

Он снял куртку, бросил мимолетный взгляд в зеркало, одернул узкую футболку с вышитым на кармане корабликом, поправил светло-каштановый хвостик, стянутый на затылке резинкой, похлопал по связке ключей с пчелкой Майей, висящей на шлевке джинсов. Кажется, все в порядке. Присев на корточки, Квентин достал из сумки подарок для именинницы и набор с инструментами: он учился на парикмахера и время от времени оттачивал мастерство на Виолетте и Элизе, которые с удовольствием ему ассистировали.

– Как вы относитесь к изящному пучку, мадемуазель?

– Да, да, да, да! – немедленно заверещала Элиза.

– Предложение заманчивое, – без особого энтузиазма отозвалась Виолетта, – но я еще не все сделала, так что без меня, ребята.

Все трое отправились в ванную: теснота их не смущала, они часто превращали небольшое помещение в импровизированный салон, так что им было не привыкать. Виолетта поставила перед зеркалом табуретку, Элиза уселась на нее и замерла. Помыв руки, Квентин взялся за дело.

– Вчера я делал накладные ногти и французский маникюр одной подруге, – доверительным тоном сообщил он. – Мрак, скажу я тебе!

– Что, плохо получилось? – удивилась Виолетта.

– Почему плохо? Шикарно получилось! Я вдохновлялся образом Барбары Стрейзанд.

– Правда?

– Конечно, ты ведь знаешь – я ее обожаю, потому и стал парикмахером и мастером маникюра. Она дала старт моей карьере… ладно тебе, не смейся. Я стараюсь не доставать окружающих разговорами о Барбаре, а то некоторые считают меня маньяком… Кстати, с Майами все решено, еду на Новый год. Ты без меня обойдешься?

– Не волнуйся, мать Жиля с радостью тебя заменит.

– Слава богу, гора с плеч… Ты ведь знаешь, как долго я мечтал об этом путешествии! Подышу тамошним воздухом, пригляжусь, разведаю возможности…

– Зачем?

– Мечтаю переехать в Штаты. Американки, знаешь ли, следят за собой: безупречная укладка, отличный маникюр… Обожаю таких женщин! Я каждый месяц откладываю деньги и однажды обязательно уеду.

Через несколько минут прическа Элизы была закончена. Малышка издала победный клич, спрыгнула с табурета и принялась канючить: «Мамочка, можно съесть одну конфетку, ну пожалуйста!» Ответа она не дождалась и упорхнула в гостиную, где включила телевизор и принялась танцевать, подпевая с полным ртом заставке «Принцессы Сары»[8]. Виолетта попыталась сохранить серьезность, а Квентин тут же стал подмурлыкивать мелодию. Идиллия.

Час спустя праздник был в самом разгаре. Виолетта напрасно боялась, что не сумеет справиться с маленькими разбойниками. Приглашенная фея-распорядительница прекрасно контролировала ситуацию: сначала дети спокойно играли, потом стали внимательно слушать сказку.