На следующий день, ближе к вечеру, Кристоф медленно брел по одной из узких улочек Сент – Антуанского предместья. С наступлением темноты горожане спешили прикрыть ставни, опасаясь обычных по тому времени пьяных шумных компаний, которые не брезговали, залезая на плечи друг друга проникать в окна зазевавшихся парижан и бесчинствовать в их жилье.

Народу вокруг было немного, и одинокие прохожие, запахнувшись в плащи и надвинув на глаза шляпы, спешили быстрым шагом миновать неприглядное место.

Слегка покачиваясь и дыша винным перегаром, Кристоф не спешил. Он медленно брел, меся сапогами липкую уличную грязь, и периодически пытался затеять разговор с некоторыми из случайных прохожих. Но те, кидая быстрые взгляды на его длинную шпагу, висевшую у пояса, старались ускорять шаги и быстро исчезали, сворачивая в переулки. Ожидая от них ответа, он немного мутным взглядом смотрел им вслед, затем, слегка опираясь о стены ближайших домов, шел дальше.

Около небольшого строения, откуда доносились громкие пьяные голоса и сквозь окно которого лился желтый свет, он остановился, и, слегка покачнувшись, отворил рукой грубо сколоченную из дубовых досок дверь, и, пригнувшись, чтобы не удариться головой о низкую притолку, вошел внутрь.

Завсегдатаями этой грязной пивной были одни и те же компании бродяг и ночных искателей приключений. Многие здесь знали друг друга, но это не мешало им периодически громко устраивать свары между собой.

Как раз, когда Кристоф вошел в небольшой, тускло освещенный зал для гостей, где воздух был такой душный, что даже у него, привыкшему к разной обстановке, слегка зарябило в глазах, в углу заканчивалась короткая, но яростная схватка между тремя громко оравшими пьяными головорезами.

Один из них с треском разбил о край массивного грязного стола бутылку и целил ей в голову своих оппонентов, а другой, увернувшись от удара, неожиданным и быстрым движением вонзил в его грудь короткий нож. Пьяница глухо охнул и, выронив из руки горлышко разбитой бутылки, мешком свалился под стол.

Хозяин этого сомнительного заведения – маленький щуплый пожилой человечек в грязном фартуке, проскочил с подносом мимо них, неся несколько бутылок другим посетителям, даже не обратив на это происшествие почти никакого внимания.

Только пробегая мимо, он возмущенно фыркнул, кинув взгляд на валявшегося под столом человека и бросил его собутыльникам, стоявшим у стола:

– Парни, уберитесь потом здесь. Не оставляйте его на полу. А то вы так отвадите у меня последних гостей.

Затем он быстро протер свою вспотевшую блестящую лысину грязным полотенцем, висевшим у него на руке, и бросился к дальнему столу, спеша отнести бутылки.

Другие посетители также не обратили на происшествие никакого внимание, и, считая это обыденностью, продолжали громко обсуждать свои дневные подвиги, а некоторые из них, обняв друг друга за плечи, хриплыми пьяными голосами распевали какую-то грубую солдатскую песню.

Вдалеке, среди забулдыг, Кристоф увидел одиноко сидящего человека, очевидно новичка здесь. Он не принимал участия в общих попойках и, сидя за столом, погрузился в размышления над кружкой какого –то крепкого напитка. Лица незнакомца Кристоф не разглядел, так как тот сидел вдалеке от света, к тому же на его лицо бросала густую тень его широкополая шляпа.

Скользнув по нему взглядом, Кристоф бросил пробегающему мимо трактирщику две блеснувшие в воздухе монеты и, когда тот поймал их на лету, сухо буркнул:

– Как обычно.

Затем он отодвинул колченогий стул от грязного стола и, поправив висевшую сбоку шпагу, грузно сел, широко расставив ноги. Через минуту перед ним возникла кружка с горящим синеватым пламенем напитком – хозяин заведения, как видно, давно знал его и выделял среди других, спеша обслужить первым.