– Ванесса умная, – добавил я, глядя в окно. Чёртов гений. Иногда, когда она рядом, я чувствую себя идиотом. Слишком правильно говорит, слишком быстро думает. С американками проще. У них нет этой итальянской…норовистости.

Каспер вздохнул, потёр шею и, будто сдавшись, продолжил: – Да она просто другого калибра. С ней не расслабишься. Даже когда она молчит – у тебя ощущение, будто тебя проверяют на профпригодность.

– Ты неисправим. Надеюсь, ты когда-нибудь повзрослеешь.

– Конечно, Соло. Вот ты влюбишься, и я изменюсь ради любви, единорогов и сладкой ваты.

– Уже влюблён. Меня тоже ждёт невеста. Я влюблён по уши.

– Не ври. Я тебя знаю. Я бы лучше на её сестру посмотрел, чем на Кристин. Плоская она, хоть и итальянка. А мне надо формы, бро.

– Её сестра, если ты не в курсе, тоже обручена.

– Печально. Ты потерял шанс.

– Всё, давай уже выпьем. Задолбал со своей сладкой ватой, – закатил я глаза.

– Я как раз пополнил запасы. Отметим этот чёртов понедельник.

Я пошёл на кухню, открыл холодильник. Там стояла Havana Club – но внимание моё привлекло другое.

– Каспер, ты идиот. Зачем презервативы в холодильнике? Для какой горячей штучки они охлаждаются?

– Бро, я торопился. Дама, что лежала сегодня ночью на моём диване, очень хотела маленького Каспера.

– А как же Мерилл?

– Она по пятницам. А вчера было воскресенье. – Он подмигнул.

Я сбился со счёта, сколько девушек побывало у нас в квартире. Я был не как Каспер. Не афишировал свои победы. В семье Стоунов всё всегда было тише – и глубже.

Я взял два стакана, налил ром, бросил лёд – он приятно зазвенел. Вернулся в гостиную. На диван Каспера я не садился. Знал, что там происходило – и слишком часто.

– Держи, – протянул я ему стакан.

Первый вечер, когда мы только заехали, я пришёл домой поздно. Каспер сидел на своём диване, а мой преподаватель математики делала ему минет. После этого у нас всегда были зачёты по предмету. Я не спрашивал, как он затащил её к себе. У неё был муж – наш ректор. И двое детей. Но Каспера это не остановило. Да и не она проявила инициативу – она сама полезла, когда узнала, чей он сын. Может, она на что-то рассчитывала. Но он не стал объяснять. Просто взял то, что предлагали.

Второй раз я вернулся с пробежки, а у Каспера был секс втроём. Девушки старались изо всех сил, ублажая друг друга. Он сидел и смотрел. Я тут же вышел и ушёл в кофейню. С тех пор он всегда предупреждал, когда мне лучше «погулять».

– Бро, как думаешь, этот год будет интересным?

– Надеюсь, Кас. Мы живём здесь уже три года, пошёл четвёртый. Скоро свобода от нас улетит. Последний курс – и мы прощаемся с учёбой, но не с нашими семьями.

– Да…, пожалуй, ты прав. Пойду спать, устал. Отвезти тебя завтра на пары?

– Нет уж. После того, как весь первый курс считал нас гей-парочкой, я не мог подцепить ни одной девушки.

– Потому что ты дурак. Надо было всем говорить, что у нас ссора. Они бы включили спасительниц и делали бы с тобой всё, что ты захочешь.

– Понятно, почему я так долго не мог "перейти в натуралы". Ты сам поддерживал эти слухи.

– Да, малышка, у тебя такая красивая задница, что я не мог тебя отпустить.

В Каспера летит подушка с моего дивана. Он увернулся, как Нео из «Матрицы», подпрыгивает, роняет бокал с ромом, диван медленно наклоняется назад. Мы оба смеёмся.

Жить с Каспером – весело. Он странный, шумный, нелепый, но мой друг. Я бы прикрыл его собой, не задумываясь. Раньше так близко я общался только с Джоно.

Мой младший брат…Я скучаю по нему. Мы почти не виделись в последние годы. Мама не отпускает его в Америку – считает, что здесь опасно. Она помешалась на его безопасности после того случая, когда нас похитили люди из враждующей семьи. Мама тогда была как раненая львица. Бегала по дому, не зная, куда бежать и у кого просить помощи.