И все же происходящее действовало на меня куда сильнее, чем я бы того хотела. Вернувшись из морга, я неприкаянно бродила по особняку. А потом разозлилась, нарядилась и поехала в свой любимый ресторан.

Но на этот раз ужин задался не слишком. Еще не принесли заказ, как ко мне без всякого приглашения подсел слегка лысеющий коротышка лет пятидесяти. Мы виделись на каком-то приеме. Но даже под пытками я не смогла бы вспомнить, кто он и чем занимается.

Сложив губки бантиком, коротышка пропел:

– Мои соболезнования вдовице.

– Благодарствую сердечно.

Повисла пауза. Вероятно, в голове моего собеседника уже был сценарий этой встречи. Но все шло не так, как представлялось. А перестройка требовала времени.

Я не торопила. Пригубила вино и сказала:

– Я помню ваше лицо. Но не имя.

– Всеволодом Уваровым меня величать.

– Очень рада вновь познакомиться.

– Серьезно?

– Что?

– Рада?

– Должно быть иначе?

Коротышка прищурился и сказал:

– А ты забавная.

– Не очень. Чувством юмора меня не слишком наделили.

– Зато всего остального отсыпали будь здоров.

– На щедроты Судьбы не жалюсь. А вы?

– Что? – опешил он. Я легко пояснила:

– Хотели бы поиграть с Судьбой?

– С чего ты взяла?

– Интуиция.

– Как у ведьмы?

– Надеюсь, что нет. Их она подводила. Костры тому свидетели.

Уваров тихо хрюкнул и уставился на меня. Глазки его блестели хитро, а я гадала, как бы половчее избавиться от этого надоеды. Но уже понимала, что будет это непросто, оттого являла собой пример покорности.

– Не похожа ты на убитую горем вдову.

– Я вообще ни на кого не похожа. Только на саму себя.

– Потому Давид по тебе с ума и сходил?

– Домыслы. Рассудок моего мужа был ясен как небо в погожий день.

– Был? – Уваров усмехнулся. – Уже в прошедшем времени?

– Разве об ушедших говорят иначе?

– Что, даже не всплакнешь?

– Я переживаю горе по-своему. И не терплю публичности.

– Я слышал, художники все с приветом. А ты, говорят, талантлива. Значит, и вовсе того.

– Мерси.

Уваров сверлил меня взглядом, но с какого края подступиться не знал. Чертыхнулся и решил не мудрствовать.

– Ты ведь понимаешь, что одной тебе с этим не справиться?

Я посмотрела на равиоли с соусом песто, что только что подал официант, и с уверенностью сказала:

– Сдюжу. У меня хороший аппетит.

Уваров поморщился, глазки заблестели зло. Интересно, как он умудрился сколотить состояние? Ведь его лицо – открытая книга. Все мысли словно маслом написаны.

– Я не об этом!

– О чем же?

– Бизнесе Строгонова!

– О!

Сеня дернул щекой. Я стала раздражать его несказанно. Но не настолько, чтобы он покинул мой стол и присоединился к девице с глубочайшим декольте на вечернем платье, с которой явился в ресторан. Девица, к слову, метала в нашу сторону свирепые взгляды, и это начинало раздражать.

– Тебе потребуется помощь. Совет знающего человека.

– Не думаю.

– Серьезно? – усмехнулся Сеня.

А вот и он. Оскал желающего крови противника. Не волчий, конечно. Но и шакалы могут ранить смертельно.

– Я вовсе не собираюсь вникать в дела мужа, – принялась объяснять я. – Мы уже все обсудили с Николаем. Он согласился взять все эти хлопоты на себя. Я очень ему благодарна. Очень! Ведь бизнес – это совершенно не мое. Я человек творческий. И именно творчество – мое призвание. А не все эти цифры, переговоры… Б-р-р-р…

– Буров, значит, в деле…

Я кивнула в такт размышлениям Сени. Имя старого вояки, к слову, произвело на него впечатление. И не самое лучшее. По неведомой мне причине он его боялся. Но аромат чужих денег был столь пленителен, что отступать мой сотрапезник не собирался.

Вытащил из кармана визитку и протянул мне. Буркнул сердито:

– Позвонишь, когда созреешь.