Пообедав, юный лорд велел оседлать Лэма, проверил, заряжен ли кольт, и, лихо вскочив в седло, поскакал в самую гущу Мэби-форет. Он доехал до Гленсон-Берн и смело пересек его.

Мы скоро в холоде очутимся печальном,

И наших кратких лет, прощай, о свет живой!

Бодлер «Осенняя песнь»

Часа два Френсис ездил по чужому лесу, по хитросплетению незнакомых троп, часто оканчивавшихся болотным тупиком, пока, наконец, не выбрался к Лох-Артуру. Берега озера были совершенно заболочены, к воде пробраться было никак нельзя, разглядеть, что-то на противоположном берегу тоже не представлялось возможным, разве что с риском быть поглощенным метановой трясиной. Свинцовые тучи сгущались на осеннем небе и отражались в водах озера какой-то непроницаемой, зловещей тайной. Френсис спешился, прошел взад-вперед вдоль берега, и вдруг обнаружил тропинку – гать из березовых поленьев, проложенную между торфяных кочек. Осторожно ведя коня под уздцы, Френсис пошел по этой гати, она утопала у него под ногами и сапоги по щиколотку оказывались в черной грязной жиже. Следовало бы вернуться, но самодурский характер Френсиса уже довольно знаком читателям.

Наконец, вышли на твердую землю, Лэм радостно заржал, а Френсис увидел на пригорке сквозь голые ветви деревьев небольшой коттедж, построенный лет эдак 10 назад, не более, – от того Френсис о нём ничего и не знал – на старинных картах Голлоуэя, которые он в доскональности изучил, этого строения не было.

Чем ближе Френсис подходил к загадочному коттеджу, тем отчетливее становились его очертания – это было 2-х-этажное, сложенное из местного серого гранита здание в английском сельском стиле, довольно удаленное, как теперь понимал Френсис, от дороги Дамфрис-Далбити. В силу того, что коттедж стоял на некоторой возвышенности, из окон второго этажа должен был открываться чудесный вид на Лох-Артур, хотя подхода к берегу, вероятней всего, не было и здесь, однако Френсис мог и ошибаться. Летом, под сенью березовой листвы, колышущейся от легкого морского ветерка, долетающего с Солуэй-Ферта и защищающей от солнечного зноя, вдали от посторонних глаз, этот приют надежды и покоя должен был быть самым чудесным местом во всей Нижней Шотландии. Френсис невольно сравнил сказочный коттедж с открытым всем ветрам Дандренанским аббатством посреди голой вересковой пустоши. За этими мыслями Френсис не заметил, как подошел к заборной решетке, окружавшей коттедж. В беседке перед домом Френсис увидел ту, которую называли Озерной Ведьмой. Это была закутанная в белую вязаную шаль восхитительная девушка лет 16, чьи волосы были белее первого снега, выпавшего на вершины Камберлендских гор, а кожа настолько прозрачна, что под ней видны были сосуды, голубые как воды Нита. Такой потусторонней красоты Френсис не встречал еще и даже представить себе не мог, а потому принял девушку за фею, принцессу эльфов, настолько она была бесплотна и далека от реальности.