Раздается трель телефона. «Вещество вспомнишь, оно и всплывет» — вынимаю телефошку из сумочки.

— А… — успеваю выдать первую букву алфавита вместо «алле».

Ловким движением моя мобила оказывается у темноглазого «шкафа».

«Щас сумкой по башке получишь!» — написан гнев на моем лице.

— Извини, все контакты сейчас запрещены, — мы перешли на «ты»?

Мужик прячет мой телефон во внутренний карман пиджака.

— Статья 158-ая! Кража! Срок — до пяти лет! — шиплю возмущенно.

— Потом верну, — говорит спокойно этот…су-субъект.

9. 9.

В номер меня затолкали с чемоданом, так и не отдав телефон. Ощетинилась. Волосы дыбом. Если бы взгляды могли убивать, то эти двое были бы уже трижды клиентами холодильных камер. «Пусть не думают, что я им спустила такое обращение» — перед носом захлопываю дверь и иду проверять обстановку в новом «изоляторе содержания».

Внутренняя связь с персоналом отеля не работает, как и ожидалось. Наверняка есть камеры слежения, и мои сопровождающие смотрят «сериал», со мной в главной роли, в номере за стенкой. По крайней мере, я такое в фильмах видела. Демонстративно раздеваюсь до белья не в ванной, а шмотки раскидываю у кровати. Не забываю красиво выгибаться и оттопыривать задницу, украшенную синяками. Я ими, можно сказать, горжусь! Ношу как медали, ибо на другое «награждение» не рассчитываю. Рядовой сотрудник всегда в тени. Все лавры себе загребают погоны чинами постарше. Я всего лишь какой-то там консультант, даже не сотрудник…

Гель для душа источает запах персика. Намыливаюсь ароматной пеной, мурлыча песенку. «Что это, вашу мать?!». Другая баба бы завизжала, а я лишь глаза вытаращила. Дверца кабинки душа отъезжает и темноглазый внимательно рассматривает мое тело. Интуитивно закрываю ладонями грудь.

— Здрасьте, — выдаю, моргая мокрыми ресницами.

— Болит где-то? — голос спокойный, будто я на приеме у врача.

Мужик тянет руку, и, положив ее на бедро, разворачивает меня «к лесу передом, к себе задом». Откидывает длинные волосы на плечи, раздвигая как шторы. Пальцы чертят линии вдоль гематом.

— Все посмотрел? Могу одеться? — поворачиваю голову и смотрю через плечо.

Мне просто подают полотенце. Заворачиваюсь в большое мягкое и белое. На голову наворачиваю маленькое, идущее в паре.

— Кир, сгоняй до аптеки и купи мазь обезболивающую и противовоспалительную! Давай, жду, — говорит со вторым по телефону.

— Сейчас принесут обед в номер, — усаживается в кресло, широко расставив ноги.

— Слушай, это конечно очень мило: забота и все такое. Представиться не хочешь? Как мне тебя называть, заботливый мой? — иду напяливать нижнее белье и сверху накидываю «местный» махровый халат.

Чего стесняться? Все ж свои, после того, что «между нами было».

— Сергей, — произносит брюнет.

Услышав деликатный стук в дверь, поднимается и берет у кого-то поднос с едой. От аппетитных ароматов заслюноточила и накинулась на овощное рагу, будто меня неделю не кормили. Попутно запихиваю в еще полный рот кусочки мясной и сырной нарезки.

— Угофайся, — предлагаю, с набитым ртом, Сергею, который сидит напротив и просто наблюдает, как исчезают продукты, мигрируя в мой безразмерный желудок.

— Спасибо, я ел уже, — продолжает глазеть, словно я доселе неизученный вид. — Сильно тебе досталось, — морщит нос. — Девушки не должны так подставляться, особенно такие красивые.

Чуть не подавилась! Он меня сейчас жалеет что ли?

— Сегодня у тебя встреча с генералом Закимовым. Жив его племяш, благодаря тебе. Ничего не проси. Сам предложит.

«А не пойти ли вам нахер?! С каких ты взял, что я за «подачки» парня спасала?!» — кушать резко расхотелось, и я отвернулась к окну, со стаканом сока в руке.