Ныр с трудом приподнял тяжелые веки. «Я жив, я жив, я жив!» – ликующе шептало что-то у него внутри, пока все его чувства отходили от забытья, пробуя окружающий мир на цвет, на запах, на вкус… Не съеден, не освежеван, беглец неловко повернулся на жестком ложе, которое было установлено нарочито в центре прямоугольной залы.

Голодранец находился в помещении, освещаемом ультрафиолетовыми лампами, где стояли выгородки, разделяющие пространство на множество комнат с прозрачной фронтальной стеной и дверью. Внутри комнатушек находились гибриды огромного кресла и ванны, в которых полусидели-полулежали огромные существа. Они представляли собой взрыв плоти, растекающейся по всему креслу-ванне, с трудом удерживаемый от дальнейшего расползания зеленоватой кожей. Приглядевшись, можно было заметить, что это были живые существа, возможно люди! Их взгляд скользил по поверхностям ограниченного мирка, не фокусируясь на чем-либо. Это были главные продукты в меню углобоков – мясно-растения. Существа, лишенные души, отказавшиеся от разума из-за личной слабости или по мановению Всеблагого. Мясоросты, как их называли сами жители Дна, могли жить весьма продолжительное время. Углобоки старательно поработали над этими созданиями. Им трансформировали кожу в хлорофиллосодержащие пласты с помощью генетических манипуляций. Наделили способностью поглощать огромное количество питательных веществ – как минералов, так и простейшей органики, позволяя человеку-окороку пожирать всем телом все, что бы ни выливали в его кресло. Уже через несколько дней после переделки такое существо погружалось в глубокий сон, поддерживаемый интропульсацией встроенного морфеогенератора, что делало их квазижизнь приятным сновидением, а прирост веса нескончаемым. Углобоки не были так жестоки, как о них шла молва в верхних секторах. Более того, кандидатами в люди-окороки становились далеко не все пленники Дна. Мясоростов не убивали, а отрезали разрастающиеся части, снимая за раз с одного бывшего человека около семи килограммов плоти. Ничего не чувствуя и не понимая, мясно-растения безмятежно улыбались всю оставшуюся жизнь.

Здоровенный мужчина, скорее всего бывший страж, безропотно протирал агавовой губкой сегментированную жировыми складками кожу огромных существ. На макушке у него высился небольшой бугорок. «Ограничитель перемещения», – догадался Ныр. Маленькая мина, вживленная в теменную кость. Если вдруг носитель подобного устройства вдруг решит покинуть какой-либо сектор, где ему предписано находиться, направленный в центр черепа микровзрыв превращал мозг в кашу. Но, похоже, в данном случае процедура была излишней предосторожностью – человек казался абсолютно сломленным. Настолько, что он вполне мог занять одно из пустующих кресел-ванн в зале.

Ныр окончательно пришел в себя, когда обнаружил, что крюки-кандалы на его ногах сняты, а сам он не прикован и не привязан к чему-либо. Свободен!

– Люди секторов по-разному попадают на Дно. Упавших к нам мы помещаем на ферму, чтобы у них было время задуматься: кто они.

К изгою незаметно подошла женщина, высокая и, несмотря на преклонный возраст, достаточно стройная. Она царственно держала голову на высокой шее и была черна настолько, что казалось, будто сгусток межпланетного пространства снизошел к нему для разговора.

– Те, кого ты видишь, – мясоросты, отребье из вашего мира. Слишком убогие, чересчур слабые людишки, не способные ни жить с пользой, ни умереть отважно. Кроме этого, мы почти не делаем исключение для стражей, кто из них не погибает в столкновениях, обретают новую жизнь мясно-растениями. Достаточно моих девочек погибает в боях с ними!