Беглец ничего не ответил. Он, словно находясь под воздействием гипноза, наблюдал, как розовый язык черной женщины блуждает в темном веществе.

– Я, Епископ Истинной церкви Всеблагого, Орландина Истомухан II. Я, повинуясь воле Господа, управляю Дном как остатком праведного мира в Царстве Зверя.

«Не запомню», – отчаянно подумал внемлющий ей человек.

– Меня зовут Ныр. Я из окраинных кварталов Южного сектора. Был обвинен в нападении на стражников и хуле на пана-управляющего. Я пытался добраться до Восточного сектора…

– Хорошо, Ныр. Я вижу людей, это и дар, и испытание, посылаемое мне Всеблагим. Я оценила тебя. Ты можешь остаться у нас. Не пытайся бежать, в этом случае тебя убьют или ты погибнешь в лабиринтах Дна. В нижнем мире для каждого найдется свое место. Твоей проводницей будет Кира VII.

Орландина (как ее там!) величественно удалилась. Когда она проходила мимо здоровяка, присматривающего за мясно-растениями, тот бухнулся перед ней на колени и проворно лизнул носок ее сапога. Вседонный Епископ, словно и не замечая подобного низкопоклонства, шествовала к выходу. «Да уж. Наверное, у бывшего охранителя не было выбора. Он до сих пор не верит, что остался жив», – злорадно ухмыльнулся новый житель Дна.

– Бог с тобой, Ныр! Я Кира VII, дочь Третьего Дна, ареала 375. Я покажу тебе жизненное пространство и келью. – Всю эту абракадабру произнесла высокая девушка с солнечными волосами и черными, маслянистыми глазами. Одета она была, как и все углобоки, в серо-антрацитовый комбинезон. На ремне, стягивающем тело чуть ниже пупка, с левой стороны висел шлем, с правой стороны – два титановых крюка, ниже, на середине бедра, – легкий керамитовый тесак. Обута она была, судя по всему, как и все донные обитатели, в сапоги-липучки, которые вкупе с универсальными крючьями позволяли двигаться по любой плоскости.

– Бог с тобой, Кира VII, – в тон ей ответил Ныр. – Я готов.

– Следуй по моим стопам. – Девушка, беззвучно ступая и покачиваясь легкой тростинкой, направилась к выходу из мясноростного зала.

Ныр зашагал следом за проводницей, дивясь тому, что все пять углобоков, встреченных им до сих пор, оказались женщинами.

Она так устала, что могла только наблюдать, словно чужими глазами, как капля пота, сорвавшаяся с ее верхней губы, покатилась по груди. Адубгарат Фаддей наконец устал и почти мгновенно уснул, по-детски ткнувшись в мягкий живот любимой супруги. Елена ПР осторожно переложила тяжелую голову пятого мужа на подушку, села, прислонившись к спинке огромного ложа, скрестила ноги и задумалась.

В последнее время Адубгарат несколько изменился. Его поведение, некоторые суждения и высказывания говорили о том, что где-то внутри него зреет иная личность. Младший сын пана-управляющего начал задумываться о вещах, которые его раньше мало интересовали: сколько людей может жить в Первограде, можно ли наладить связь с Землей, стабилен ли космический город на своей орбите, остались ли космические челноки на станции и многие другие вопросы прикладного характера. Шалопай и гуляка, которого и энергетиком взяли по личной просьбе высокопоставленного отца, стал посещать молитвенные собрания и заучивать гимны. Он начал дичиться совместных трапез в фамильном кругу, иногда в дреме Елена ПР слышала, как Адубгарат Фаддей шепчется с только ему слышимыми и видимыми собеседниками. При этом пятый муж по-прежнему доверял единственному близкому человеку – своей жене.

От него знатная женщина Востока узнала историю других мегастанций, построенных на орбите в конце прошлого века. Воплощения человеческой гордыни, предназначенные для развлечения и одновременно для дальнейшего освоения межпланетного пространства, – четыре города, каждый из которых мог вместить в себя более полумиллиона жителей, казалось, первыми были наказаны за самоуверенность и алчность вечно жрущей цивилизации. После того как человечество на Земле рухнуло в пучину Мглистого века, о городах на дальней орбите позабыли в течение года. Те, кто верили в худшее и имели доступ к посадочным модулям, бежали с гигантских станций в первые недели цивилизационного коллапса. Для оставшихся космические города стали и домом, и могилой. Каждый внепланетный город и его обитателей ждала своя судьба.