– Бабка пошла одна на болото с крокодилами, – продолжал однокурсник, явно наслаждаясь разбуженным интересом друзей. – И не испугалась. Представляете, одна на болото! С крокодилами! Как вы думаете, почему?

– Так все крокодилы… это… того самого, – Богдану явно не хватало от возбуждения слов. – На дне рождения у этого… как его… льва были! Там пиво, шашлыки, красавица львица…

– Смотри-ка, коряво, но верно, – слегка разочарованно заключил Яков, поворачиваясь к трамваю. – А я думал, не догадаетесь. Ну, уж последний-то… Точно ни в жисть! Не по зубам, как говорится.

Дверца трамвая оказалась далековато от троицы, пришлось работать локтями.

– Э, а последний-то! Блюм, несправедливо! Может, подождем следующий? – реплика Стаса утонула в сотне других, сыпавшихся со всех сторон. – Выношу на обсуждение! Кто «за»?

Поскольку время было около пяти, рассчитывать на более комфортные условия «доставки» не приходилось. С пяти до семи трудовой люд возвращался с работы, и как раз в ту сторону, куда предстояло двигаться нашей троице.

Толпа ринулась на штурм вагона. Тем, кому следовало покинуть его, пришлось пробиваться с «боем», оставляя в толпе пуговицы и перчатки.

– Бабка все равно утонула в болоте, – влетело в ухо Стаса на ступеньках вагона. – Почему?

Студентов разметало так, что поддерживать прерванный разговор стало нереально. Однако бабка все равно утонула…

Утонула бабка…

Дверцы закрылись со второй попытки, вагон резко тронулся, вытряхнув, казалось, из головы Стаса забрезжившую там причину бабкиной погибели.

Стас попытался вспомнить, в каком кармане у него проездной, но занятая блюмкинской задачкой память отказывалась помогать. Что-то в последнее время частенько контролеры начали свирепствовать на маршруте, которым в основном и пользовались студенты-медики.

И все же, почему бабка утонула? Ясно, что ответы типа «не умела плавать», «жижа засосала» и прочие здесь не подходили.

Так и не вспомнив, где у него проездной, Стас расстроился, поскольку шарить в собственных карманах при контролере считал крайне унизительным занятием. Как будто тот требовал вернуть долг, а бедный студент не подготовил к нужному сроку деньги.

Проездной мог оказаться где угодно – даже в дипломате среди конспектов, бутербродов и сменной обуви!

– Предъявим закомпостированные абонементы, проездные билеты или рубли за бесплатный проезд, – раздалось практически над самым ухом, отчего Стас вздрогнул. Дурно пахнущий дедок с физиономией, напомнившей студенту отчего-то силикатный кирпич, протискивался явно к нему, словно чуя легкую наживу. Еще немного, и «кирпич» повиснет совсем рядом. Тоже мне, Дамоклов меч!

– Яков, ты где? Откликнись!

– Здесь я, сзади, – послышалось издалека, как будто снаружи вагона. – Готов выслушать ответ на последний вопрос. И вручить вам главный приз, коллега!

Боковым зрением Стас уловил, что «кирпич» протиснулся к нему, оказавшись практически на уровне интимной близости. Эх, кирпич, кирпич… Как вовремя ты появился в вагоне!

– Сначала мы предъявим абонемент, – заскрежетало прямо в ухо. – Причем обязательно закомпостированный, а уж потом будем отвечать на вопрос.

– Кирпичом бабку убило, – изо всех сил закричал Стас. – Тем самым, что выпал из самолета в первом вопросе.

– Я тоже так подумал, – откликнулся Богдан справа из глубины вагона. – Только не стал кричать на весь вагон. Порядочность возобладала.

– Какую бабку? Ты мне зубы не заговаривай! – дедок был явно не расположен к импровизации. – Нет абонемента, плати штраф! Ишь, бабку он убитую нашел. Да еще кирпичом. Сперва за проезд…

– Браво, коллега, вы заслужили приз.