– Я говорил тебе, Теламон, что у Котиса не останется выбора, и он нападет, – напомнил Митридат, наблюдая, как армия брата заполняет собой пойму реки и выливается подобно потоку воды к его стопам.

Они стояли на широком плато нависшей над низиной гряды. Она тянулась от берега Гипаниса на север довольно пологим, но вполне подходящим для обороны валом и обрывалась в двух местах неглубокими оврагами. Первый находился в двух милях от ставки Митридата. И его уже заполняла конница сираков, которой отведена была в этом сражении главная роль.

– Всегда восхищался умением латинян ходить в строю, – заметил Теламон, даже не пытаясь скрыть своего восхищения видом выстраивающихся у подножия гряды когорт.

– Соглашусь с тобой. – Митридат опустил руку на плечо стратега. Теламон уже давно стал ему больше, чем военачальник, которому он мог доверять; пожалуй, он был его единственным другом, оставшимся рядом, в то время как другие вельможи и командиры покинули своего царя. – Посмотрим, как здесь и сейчас это умение им поможет, – сказал он, ухмыльнувшись.

Кавалерия противника, прикрывавшая его правый фланг и напоминавшая разрубленную на части гусеницу, остановилась одновременно с замершими на месте когортами пехоты. Еще одна «гусеница» с некоторым запозданием выстраивалась на левом фланге, и численность ее, как отметил про себя Теламон, была не меньше первой.

– Котис не побоялся выехать на поле боя, и облачен как воин, – указал он царю на небольшую группу всадников позади когорт. – А рядом с ним, в черных доспехах, как я полагаю, тот самый Аквила.

– То, что мой брат ведет себя, как мужчина и вождь, радует. – Митридат сдвинул брови, нахмурившись. – А вот то, что он оставил в резерве большой отряд конницы, не нравится совсем. – Он в свою очередь указал Теламону на прямоугольник кавалерии, расположившейся на некотором отдалении от группы командиров. – Впрочем, не думаю, что для наших союзников сираков эти римляне станут проблемой.

– Царь! – Подскакавший к ним воин был из кавалерии сираков; короткая кольчуга носила следы глубоких царапин, светлые волосы непокрытой головы густой волной спадали на широкие плечи. – Мы заняли ущелье и ждем твоих указаний.

– Хорошо, – кивнул ему Митридат, с одобрением осматривая крепкую фигуру воина. – Передай вождям, что долго ждать не придется. Все начнется и закончится весьма скоро.

– Он не бежал от нас, – усмехнувшись, произнес Аквила, оглядывая позицию, на которой выстроилась армия Митридата. – Он вел нас именно сюда, где ему удобно будет дать нам бой.

– Мой брат никогда ни от кого не бегал. – Котис уже увидел Митридата – крохотную фигурку на вороном коне, неподвижно застывшую на вершине гряды. – Он надеется, что своей тактикой переиграет нас и победит. Отдаю ему должное, место для сражения выбрано удачно. И не исключаю, что он еще удивит нас неожиданными сюрпризами.

– Я даже знаю какими, – продолжая усмехаться, заметил Аквила. – Что мы видим на этом замечательном холме? Только пехоту! Значит, конницу он держит для удара по нашему флангу. И, судя по всему, это будет левый фланг, который занимает твоя новая кавалерия, еще ни разу не участвовавшая в больших… да вообще ни в каких битвах.

– Если ты, префект, все знаешь, зачем тогда мы поставили ее на этот опасный участок? – Котис непонимающе уставился на римлянина, на красивом лице юного царя появилось выражение неудовольствия. – Уж не хочешь ли ты принести моих воинов в жертву своему тайному плану?

– Да хранят нас всех боги! – Аквила воздел глаза к небу. – Твою кавалерию, царь, если понадобится, поддержат всадники трибуна Марциала, которых мы оставили в резерве. Марциал – опытный офицер. И ты знаешь это не хуже меня. Да и ала его состоит не из сопливых юнцов. Все парни прошли обучение в римском военном лагере, а это, поверь мне на слово, лучшая школа в мире.