Аякс выскочил на пригорок стремительной птицей, опередив других лошадей на добрую сотню шагов. Он громко всхрапнул и мотнул головой, явно гордясь собой, но твердая рука наездника заставила его замереть на месте.

– Я знаю, что ты у меня самый быстрый, – сказал Гай Туллий Лукан, наклоняясь к уху жеребца и поглаживая его по гриве, – но здесь не место и не время для соревнований.

Аякс покосил умным глазом, прянул ушами, всхрапнул, но уже тихо. Они давно научились понимать друг друга с полуслова, иногда с одного взгляда. И обоим нравилось такое общение-игра.

– Господин, вокруг небезопасно! – Подскакавший к ним всадник выглядел не на шутку взволнованным. Привстав в седле, он указал рукой в сторону реки. – Их не меньше сотни!

– Ошибаешься, декурион. – Лукан кивнул в сторону небольшой рощи, из которой выкатывалась разноцветная лавина всадников. – Их тут не меньше тысячи.

Отряд, который изначально попал в поле их зрения, напоив лошадей, исчез в этой же роще, оставив после себя стайку потревоженных жаворонков. Гай обернулся: турма из вифинийской алы Аквилы собралась на пригорке вся, и лица кавалеристов, серьезные, сосредоточенные, были обращены к нему. Они ждали его приказа, но в глазах читалось желание как можно быстрее вернуться к основной части войска. Незнакомая враждебная местность не внушала доверия, и на то имелись все основания.

Этим утром их головной разъезд наткнулся на конное подразделение врага. Противник превосходил числом, но в прямой бой не вступил. Всадники Митридата обрушили на вифинийцев такой рой стрел, что из полусотни в строй вернулась лишь половина воинов. Да и тех чудом вынесли на себе быстроногие кони. После этого Котис и Аквила сделали однозначный вывод: их армия практически настигла войско мятежного царя, и столкновие с ним может произойти в любой момент.

Котис не хотел отпускать Лукана с турмой разведки, но Гай настоял, убедив его в том, что лучше любого другого офицера сможет дать реальную оценку обстановки. Обстоятельства требовали подробностей и мелочей, которые не всякий, даже весьма наблюдательный человек, смог бы отметить. У Лукана же имелись и опыт в подобных предприятиях, и репутация находчивого офицера. Поддержал его рвение и Аквила, открыто заявив, что с Гаем он за своих людей будет спокоен. Котис проговорил что-то о Гликерии, но в конце концов сдался, сняв с себя всякую ответственность перед кузиной за его жизнь.

Долго искать следы армии Митридата не пришлось. Не проскакав и трех миль, турма обнаружила у Гипаниса большой отряд всадников, по всей видимости, задержавшихся у водопоя. Никто никого не стал преследовать или осыпать стрелами. Дандарии быстро скрылись в роще, чтобы присоединиться к сородичам, а Лукан повел своих парней в обход, к еще одной возвышенности.

– С чего ты решил, трибун, что это были дандарии? – поинтересовался у него декурион, когда они поднялись на новый холм.

– По одежде, экипировке и тому, как они управляются с лошадьми, – ответил ему Лукан и, заметив, что опытный, побывавший не в одном бою командир ждет от него подробностей, пояснил: – Такие куртки и широкие штаны носят только варвары, вооружение имели легкое – луки и копья. Ну а как они ловко запрыгивали на лошадей и с места пускали их в галоп, ты сам видел.

– Действительно! – усмехнулся ветеран и почесал заросшую черной щетиной щеку. – Сам бы мог догадаться. Кто еще, кроме варвара, наденет на голову такой дурацкий островерхий колпак!

Слышавшие их беседу кавалеристы оживились, послышались смешки. Напряжение, державшее всех настороже, начало спадать. Впрочем, ненадолго.