Но Паучиха видела больше: за Бергалом тянулся шлейф зеркальной пыли – метка «Паутины».

–Игрушка Теней… – Усмехнулась она, наблюдая через зеркальный шар в руке. – Но кольцо будет моим.

Данте действовал решительно, как всегда. И беспощадно.

Паучиха к моменту, когда Данте отсёк Бергалу первую руку, уже наблюдала с ближайшей высотки. Стоило ей заметить, как кольцо освободилось от рук Бергала, она метнула зелёный кристалл в прах, оставшийся от беглого охотника. И кольцо оказалось у неё в руке.

Змеи сжали её палец, впрыснув яд воспоминаний: Данте, разрывающий деревню на части. Теневой культ, спускающийся в пещеру с алтарём из костей. Себя, но не в маске, а в гильдейском халате, плачущую над разбитом зеркалом.

–Ого, S-ранг в ловушке паука! – Усмехнулась она. Кинув взгляд на Данте, она прошептала. – Пора сплести новую эпоху, Данте!

Данте вернулся в деревню «Солнечный ручей», когда там уже не осталось ни души. Он стоял на коленях среди пепла, который оседал на его плечи как проклятие. Воздух звенел тишиной, но в его ушах всё ещё стоял гул: крики, треск рушащихся стен, рёв пламени, поглотившего невинных.

–Невинных? – Он смотрел на разрушения вокруг, причинённые им. – Нет невинных. Толька цена.

Он поднялся, поправляя перчатку с драконьей чешуёй. Её когти, ещё тёплые от крови, блестели в свете луны, словно насмехаясь.

–Цена за то, чтобы найти тебя, Хэ Ин. – Прошипел он, пнув обгоревшую куклу. – Вселенная требует справедливости, а для меня… – Голос сорвался на крик. – А когда вселенная проявит справедливость для меня? – Даже эхо не ответило ему. Где-то в груди, под рёбрами, ныла пустота. Не от ран, а от того, что даже после стольких лет её имя обжигало сильнее любого огня.

Он щёлкнул пальцами, и пространство перед ним треснуло, открыв портал:

–Шутки кончились! – Сказал он, но тут же горько усмехнулся. – Вру. Без шуток я с ума сойду.

Данте шагнул в портал, и реальность сомкнулась за ним с хрустом ломающихся костей. Переход длился мгновение, но и его хватило, чтобы вспомнить, как Хэ Ин впервые назвала его дураком. Тогда, на краю водопада, где они прятались от гильдейских патрулей. Тогда, когда её смех ещё не был эхом в пустоте.

Пространство выплюнуло его в пустыне, где песок был цвета пепла. На горизонте маячили очертания города, но Данте знал – это мираж.

Он шёл через пустоши, где земля трескалась под ногами, как скорлупа. Ветер нёс с собой шёпот: «убийца… безумец… она не простит…»

–Оригинальнее бы! – Крикнул он в пустоту, разрывая воздух алой молнией. Отражения в лужах исказились, показав ему Хэ Ин – её спину, её волосы, убегающие в темноту. Он замахнулся, чтобы ударить по воде, но замер.

–Вот так всегда… – Прошептал он, глядя на дрожащий силуэт. – Уходишь не попрощавшись.

В его карманах лежали «трофеи» безумия: зеркальный осколок с лицом Ли Хан, застывшим в вечном крике, амулет Хэ Ин, обёрнутый в страницу из дневника Ли Хан: «Он смотрит на меня, как на инструмент. Но я переиграю его…»

Он достал конфету, одну из тех, что Хэ Ин всегда носила с собой, прижал к губам. Сахар рассыпался, смешавшись с горечью пепла.

–Этой мой ад, милая. «Ад Данте». – прошептал он.

Взгляд метнулся к черепу, валявшемуся под ногами:

–Ну здравствуй, прекрасный незнакомец. – Он пнул его, и череп покатился, высекая искры, но внезапно взорвался зелёным пламенем. Из огня выползла тень с лицом Ли Хан.

–Скучаешь по мне, Данте? – Тень заговорила её голосом, но в интонациях слышался скрежет когтей по стеклу. – Всё ещё веришь, что найдёшь её? Слепой щенок, гоняющийся за призраком…

Данте прищурился, ловя в тени очертания её лица: