Лепёшка. Вот что от меня останется, если я сорвусь.

И подняться не получится, даже если бы я не упустила нож… Ведь люди не мухи – по отвесной стене не ползают…

Я зажмурилась и уткнулась лбом в лёд, призывая себя к выдержке и спокойствию. Ни в коем случае не поддаваться панике… Спокойно… Тебя обязательно хватятся… За тобой придут…

Если придут…

А может, на то и был расчёт, что я умру здесь? Сорвусь, замёрзну, провалюсь в какую-нибудь яму…

Слёзы потекли из глаз, но я запретила себе плакать. Ещё не хватало ослабеть и заледенеть.

Нет, нельзя так думать. Пусть моя родная сестра не такая уж любящая, и не такая уж сердечная, но она не убийца. И мачеха, несмотря ни на что, тоже не захочет моей смерти. Значит, мне надо всего лишь продержаться…

Сначала я читала молитву – от начала и до конца, медленно, с чувством, а потом снова с начала, но в какой-то момент поняла, что сбиваюсь с мысли. Рук я уже не чувствовала, пальцы ног словно кололи сотни ледяных иголок, и я не знала – уже смеркается, или просто у меня темнеет в глазах?..

Стряхнув опасную дремоту, я начала считать «один… два… три…», шевеля губами, дошла до пяти тысяч и сбилась, начала счёт заново…

Сколько ещё я так простою? Час? Пять минут?.. Или лучше уже не мучиться…

На голову мне посыпалась снежная крошка, запорошив глаза, а я не могла даже вытереть лицо, потому что руки не слушались.

- Эй! Не бойся, я тебя держу, - раздался над моим ухом незнакомый мужской голос. – Только не шевелись, поняла? Сейчас обвяжу тебя верёвкой…

«Не боюсь… спасибо…», - хотела сказать я, но из горла вырвался только хрип.

- Не шевелись, - предостерёг мужчина, и просунул руку между мною и льдом.

Поясницу и левое плечо сдавило, а потом мужчина отстранился, и я, всхлипнув, потянулась за ним, перепугавшись, что он меня бросит. И сорвалась, конечно же.

Секунда падения чуть не отправила меня в обморок. Я успела увидеть синий лёд далеко внизу, а потом что-то больно ударило меня поперёк живота и в грудь, через левое плечо. Рот у меня открылся сам собой, но я не смогла даже крикнуть, даже простонать не смогла – в лёгких просто не хватило для этого воздуха.

Сверху послышалась забористая ругань сквозь зубы, и в любое другое время я бы возмутилась подобной грубости, но сейчас лишь бестолково болталась над пропастью, пытаясь ухватиться за верёвку, которой оказалась обмотана вокруг туловища.

- Не шевелись! – рыкнули над моей головой, но с таким же успехом мне могли посоветовать полететь.

Как можно не шевелиться, когда ты висишь, как кукла на одной нитке, и голова всё время перевешивает?..

Но верёвка рывком впилась в моё тело, и вот уже я снова стояла на знакомом выступе, на этот раз припечатанная к леднику не животом, а спиной, и незнакомый мужчина стоял рядом, лицом к лицу, и глаза у него были бешеные.

- Стой и не шевелись, - приказал он, произнося слова тихо и раздельно. – Я поднимусь и тебя вытащу. Поняла?

У меня получилось только кивнуть.

На голове у него была меховая шапка, и ворс вокруг лица обледенел до сосулек. Такие же сосульки намёрзли и на бороде, и от этого борода казалась синей.

Все синебородые идут к этому водопаду…

Мне вдруг стало так смешно, что я не выдержала и рассмеялась. Смех получился странным – больше похожим на карканье, но я никак не могла остановиться. Меня затрясло, и я хотя я умом понимала, что сейчас могу снова сорваться, продолжала хохотать, так что слёзы полились из глаз.

Мужчина подался вперёд, на мгновение я почувствовала его тёплое дыхание, на своём подбородке, а потом он сильно укусил меня за нижнюю губу. Смеяться я сразу перестала и вскрикнула от боли.