К столу подошла та самая худенькая смурная блондиночка. Не обращая на него внимание, она начала наливать себе вино в бокал. Он окинул её взглядом. Не то чтобы красивая, но если приодеть, будет даже ничего.

– Эй, привет!

Она испуганно посмотрела на него снизу вверх, пролив при этом немного вина мимо бокала. На скатерти растеклось небольшое багровое пятно.

– Не узнаёшь, что ли?

Она молча смотрела на него большими, тёмными, расширившимися глазами. Он отвернулся и начал с пренебрежительным видом рассматривать танцующих. Юля почувствовала, как внутри закипело возмущение. Она встала рядом, потягивая вино и не смотря на него, но в ней проснулось неистребимое желание заставить его вновь обратить на неё внимание.

Наконец, спустя некоторое время он повернул к ней лицо и улыбнулся. Она поневоле улыбнулась в ответ, удивляясь тому, как сильно и быстро вдруг забилось сердце. И как-то сладко заныло в груди.

– Извини, спутал тебя с другой. Когда много знакомых, такое бывает, согласись?

– Не знаю… у меня знакомых немного.

– Мудро с твоей стороны, – он с расслабленным видом отхлебнул из бокала.

– А мы с ней что, похожи?

– С кем?

– С этой твоей знакомой.

– Нет, но обе красивые.

Она засмеялась и почувствовала, как на щеках загорелся румянец. Он протянул руку.

– Антон.

– Юля.

– Друзья зовут тебя Юлечка?

– Да нет, так и зовут…

– Так какие у тебя планы на вечер, Юля?

– Да особых нету…

– Пошли танцевать, – он потянул её за локоть.

– Знаешь, мне что-то не хочется…

– Да ладно, пошли.

– Да не хочу я! – она вырвалась.

Он пожал плечами и пристроился к одиноко танцевавшей Кузнецовой. Та ободряюще улыбнулась ему.

Юля вышла на балкон – подумать, прийти в себя. Скорее он напоминал террасу – широкий, с металлическими перилами. По обеим сторонам в углах плетёные кресла-качалки. Она села в одно из них.

Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы прийти сюда. Кстати, маме она не сказала, что будет вечеринка. Сказала, что они с Настей вместе будут готовиться к ЕГЭ. Оказавшись в непривычно шумной и оживлённой обстановке, она почувствовала себя вышедшей из тёмной пещеры на яркий свет после долгого заточения – то есть совершенно растерянной и дезориентированной. Ей почти сразу захотелось обратно домой. Ещё Эдик окончательно испортил настроение. И вот такой парень обратил на неё внимание… ей это не снится? Как Юля ни старалась, она не могла скрыть радость на лице.

На балкон вышел Володя с сигаретой в левой руке.

– Ты не против, если я тут покурю?

– Нет, это же не мой личный балкон, – она заставила себя принять равнодушно-спокойный вид. – Чувствуй себя как дома.

Он опустился в кресло напротив. Достал пачку «Winston».

– Вообще-то я пытаюсь покончить с этой привычкой. Пока она не покончила со мной.

Юля слабо улыбнулась.

– Завтра опять в школу. Как же хочется наконец выспаться. Или позволить себе

– Скоро каникулы, – утешил он её. – Для некоторых конец школы навсегда.

– Но я пойду в десятый. А ты?

– А как же, – фыркнул он. – Хотя, честно говоря, не хочу. Но предки настаивают. И всё за меня заранее продумали – шаг влево-шаг вправо- расстрел.

– И у меня та же история.

– Я всё чаще вспоминаю фразу, что родители должны сами повзрослеть и воспитать себя, прежде чем воспитывать кого-то ещё, – задумчиво проговорил он, выпустив струйку дыма из ноздрей. Я всё чаще сомневаюсь, что они сами понимают, как же на самом деле надо правильно жить. И сами не соблюдают те правила, которые стараются вбить нам в головы. И надеются что мы, глупенькие, не поймём. Но я уже лет с пяти начал кое-что замечать и понимать.

Юля раньше не слышала от спокойного, степенного Володи таких тирад. Правда, за все годы совместного обучения они едва ли обменялись парой десятков слов. Как же много она упускает из-за своей противоестественной робости и замкнутости! Чего только не узнаешь нового и интересного, разговорившись с человеком…