Вон какие пословицы подобрал для разговора! Земляные, крестьянские. Видно, считает меня природным землепашцем – услышу такие приговорочки, расчувствуюсь, размякну.

– Если мы – равноправные переговорщики, зачем тогда видео снимали?

– Так для вот этого нашего разговора! Мы же понимали: рано или поздно вы очнётесь. Поймёте, что вам волю ломают, психику подчиняют. Вот и сняли на плёнку, чтобы убедились в обратном.

– И я не пленник?

– Конечно, нет, – развёл руками Бакастов.

– Собеседников и гостей в камере не держат.

– Да помилосердствуйте, Александр Викторович! У нас наверху и жилых помещений-то нет. Это же резервный пункт управления на случай атомной войны, мы все так живём.

– Все? На бетонных лежанках с запертой снаружи дверью? С дыркой в углу?

– Да это временная мера, Александр Викторович. Временная! Вы же громили всё, в черепки разносили. Стол, стулья, унитаз – всё! Поверьте мне. Вы сейчас вернётесь в совершенно нормальное помещение.

– И запирать меня не будут?

– Будут. Ведь оставь вам сейчас дверь открытой – вы же сразу ломанётесь в побег. Как лось. Потом бегай за вами. Вы же мне не верите ни на граммулечку. – Бакастов отмерил на своей средней сардельке краешек ногтя. Не очень аккуратно постриженного ногтя. – Как вас оставить? А стеречь вас постоянно мы не можем, здесь не тюрьма и вертухаев у нас нет. Бойцы исполняют кое-как, и на том спасибо.

– Хорошо. Если я не пленник – могу я встать и уйти?

– И куда вы пойдёте? Зимой через снега? Да и не уйдёте далеко. Сейчас волков и лис знаете сколько развелось? На каждом перекрёстке. По-моему, в лесу их и не осталось, все в городах. Собаки одичавшие стаями.

– Через снега не пойду. Вы меня сюда привезли – обратно и отвезите.

– Отвезём, конечно. Как же иначе? – Он улыбнулся. – Конечно, отвезём. Обговорим наше сотрудничество, ударим по рукам и отвезём. Понимаю, как вы соскучились. Вы меня поймите – мне поставлена задача относительно договора с вашим посёлком. Ну как я могу вас отпустить, не отработав задачу? Меня тогда руководство самого к волкам выкинет.

– А если не подпишу ваш договор, то здесь меня и удавят?

«Андрей Петрович» хрустнул пальцами.

– Да что вы в самом-то деле? Компромат, заложник, удавят… Конечно, неразумно будет с вашей стороны отказаться от сотрудничества, но нет – так нет. Бывает же так, что доктор объясняет: начинается заражение. Без операции, мол, не обойтись – а больной отказывается. Потом жареный петух клюнет, он снова к доктору. И режут. Но уже не по колено, а по самые почки. А бывает, что и поздно уже.

– То есть я больной, а вы – доктор?

– Да это же просто сравнение. Образ. Можно про строителя и заказчика. Строитель говорит: надо непременно гидроизоляцию фундамента и стен сделать, а заказчик отказывается – ты, мол, меня разводишь. Потом стены гниют, дом в плесени, а чтобы гидроизоляцию сделать – дом надо разбирать.

Бакастов вздохнул, как будто это ему предстоял тяжёлый неблагодарный труд – своими пальцами-сардельками разбирать по кирпичику заплесневевший дом.

– Вам решать. Откажетесь – мне жопу надерут, конечно. Но не до смерти. Работать-то некому.

Он отряхнул с лица печали труженика-строителя. Наклонился ко мне и поделился заботой:

– Вояки будут только рады нас отодвинуть и вперёд! Лётчики-пилоты, бомбы-самолёты. Мол, вы опрофурились, теперь наша очередь. Знаете же как – у кого зараз встаёт, тому и баба даёт. В середу – с переду, а в пятницу – в задницу.

Эка он разговорился. Я молчал.

– Так что оставьте вы эти шаблоны про заложников и «удавят». Я, конечно, рассчитываю на ваш здравый смысл, но так или иначе, договоримся или нет – а домой вас отвезём. Вы и так у нас загостевались, а там без вас негладко дела идут. Вы там нужны… ой как нужны!