Они прожили долгую жизнь. Трудную, но счастливую. Их любовь не пропала и не остыла с годами, она дала новые всходы. В семье родились дети – девочка и два сына. Выросло красивое и крепкое семейное дерево, которое дало новые плоды. Уже выросли внуки, уже подрастают правнуки, а любовь Семёна и Зори, зародившаяся в тяжёлые годы войны, до сих пор питает и даёт силы новым поколениям, и пока о них знают, пока помнят, дерево не погибнет. Оно будет цвести и плодоносить!

Каждая война – это камень, брошенный в воды потока времени. Спустя десятилетия эхо Великой Отечественной войны достигает нас, наших детей, внуков, правнуков.

Сколько бы ни минуло лет с той поры, мы продолжаем читать книги, смотреть фильмы, спектакли о войне. По-прежнему проникновенно звучат песни военных лет и стихи поэтов-фронтовиков, многие из которых не дожили до победы. По-прежнему трогают душу мемуары людей, на долю которых выпала блокада, эвакуация, оккупация. Война глядит из тумана прошлого сквозь памятные альбомные фотографии, боевые награды моих близких, оброненные в беседе недомолвки, случайные встречи, полузабытые воспоминания детства…

Этот калейдоскоп воспоминаний можно сравнить с окнами, в которых вспыхивает свет. Поднимаешь голову – и высвечивается очередной эпизод, опалённый войной. Сколько таких эпизодов проходит через жизнь каждого, рождённого в Советском Союзе человека…

Открываю альбом детских фотографий и вижу себя, сидящую на деревянной качалке-самолете и сжимающую руками штурвал. На фюзеляже за моей спиной звезда и надпись «СССР». Наше послевоенное поколение росло не со сказочными персонажами, как это происходит сейчас у современных детей, мы играли в настоящих героев войны. В моей группе детского сада были свои «маршалы»: Жуков, Москаленко, Малиновский. Имена их были у всех на слуху, мы гордились ими, хотели быть похожими на великих героев. Про это сейчас тепло вспоминать…

Что знаем о войне мы, родившиеся после ее окончания?

Мой дед Натан, переживший кошмар тех лет, продолжал читать военные книги, которые множились на его полках, но сам не хотел говорить о войне. Это было слишком тяжело. И мы не спрашивали. Война сама напоминала о себе ежедневно, ежечасно…

Разбираю мамины документы и натыкаюсь на архивную справку, полученную через Красный Крест. Справка свидетельствует об эвакуации в город Горький Быстрицкой Наны Натановны. Это моя будущая мама. В июне 1941 года она окончила 7 классов и еще занималась в балетной школе. В эвакуации она продолжила учиться и пошла работать в госпиталь. Хрупкую девочку сначала не хотели брать на работу, но она сумела настоять.

Потянулись тяжёлые рабочие будни, девушка заботливо ухаживала за своими подопечными. Когда она балетной походкой с развернутыми в третьей позиции ступнями и судном на вытянутых руках шла по госпиталю, раненые бойцы улыбались. Ее прихода ждали, больничная атмосфера изменилась. И по прошествии какого-то времени начальник госпиталя сказал: «Благодаря этой девочке наш госпиталь поднял голову». Мама на всю жизнь запомнила эти слова. Она воспринимала их как награду за свое посильное участие в общем народном деле помощи фронту и вклад в будущую победу.

Много жизней унесла война, оставив после себя вдов и сирот. Брат моей бабушки Поляков Леонид Ильич, как директор завода в г. Ефремове, имел бронь, но добился, чтобы его отправили на фронт. Он был убит в бою 11.12.1942 г. у деревни Хреновая Смоленской области. На моей книжной полке стоит том Книги Памяти, в котором содержатся сведения о нём всего в восемь строчек – годы жизни (1903—1942) и очень маленькая фотография, единственная сохранившаяся в семье. У него остались вдова и двое маленьких детей. Его сын Шура (Александр Леонидович Поляков) назвал своего сына в память об отце Леонидом.