Олимп: сброшенные с неба Дмитрий Подлужный
Введение. Когда боги были богами
Когда-то – давным-давно, в эпоху, которую помнят только звёзды и камни, – над всем миром высился Олимп. Не просто гора, а тронный зал для самых сильных, самых мудрых, самых… божественных существ. Там жили тринадцать богов. Каждый со своей силой. С характером. С судьбой.
Их почитали. Им приносили дары. О них складывали мифы и строили храмы. А они – правили. Каждый по-своему.
Зевс – старший среди богов.
Он был грозой в прямом смысле – владыка молний, грома, неба. Его слово было законом. Его взгляд – приговором. Он вершил судьбы, карал, защищал, вмешивался и наблюдал.
Один его вздох – и начиналась буря. Один жест – и солнце возвращалось.
Гера – его жена и богиня брака, семьи, женственности.
Гордая, справедливая, порой строгая, она следила, чтобы никто не разрушал святость союза между людьми. Она – как дом, где всегда горит огонь и пахнет хлебом, но не прощает предательства.
Посейдон – брат Зевса, бог морей.
Он управлял океанами, штормами, приливами. Его трезубец мог поднять остров или утопить город. Его любили моряки и боялись рыбаки. Он был переменчив, как вода, – то ласковый, то яростный.
Аид – ещё один брат, повелитель подземного мира.
Он не был злым – он был справедливым. Он встречал души умерших и вёл их по последнему пути. Его царство было мрачным, но честным. Он не играл в ложные обещания – просто делал свою работу.
Афина – богиня мудрости, стратегий, ремёсел и справедливой войны.
Рождённая из головы Зевса, она знала ответ почти на всё. Её уважали даже враги. Она не кричала – она объясняла. Не шла в бой – планировала. Не ломала – строила.
Аполлон – бог солнца, музыки, поэзии, исцеления и пророчеств.
Красивый, сияющий, утончённый. Он пел, играл на лире, вдохновлял поэтов и врачевал раны. Его голос умел лечить лучше, чем травы. Его слова могли предсказать грядущее.
Артемида – его сестра-близнец, богиня охоты и дикой природы.
Она жила в лесах, в чаще, под звёздами. Защищала зверей, девственность и свободу. Она не любила города – она выбирала луну, тишину и свободу быть самой собой.
Арес – бог войны.
В отличие от Афины, он не думал – он действовал. Рвался в бой, чувствовал вкус ярости, силу удара. Его не любили – даже среди богов. Но признавали. Потому что он был лицом самой войны – страшной, настоящей, живой.
Афродита – богиня любви, красоты и желания.
Рождённая из морской пены, она могла одним взглядом заставить человека влюбиться. Она знала силу прикосновения, улыбки, слова. Она не властвовала силой – она притягивала.
Гефест – бог огня, кузнечного дела, мастерства.
Он был хромым, неказистым, но его руки творили чудеса. Молоты в его кузне не смолкали. Он создавал всё: доспехи, украшения, машины, даже сам Олимп отчасти был его работой.
Гермес – бог торговли, дорог, обмана и воровства.
А ещё – посланник богов. Быстрый, ловкий, обаятельный. Он носился по небу с крылышками на сандалиях, передавал сообщения, торговал, договаривался, ускользал. Он умел найти общий язык с любым.
Гестия – богиня домашнего очага, тишины и уюта.
Она редко вмешивалась в ссоры. Но именно она делала Олимп домом. Без неё всё было бы холодным. Она – тепло в чашке чая, свет свечи, молчаливое присутствие, когда тебе плохо.
Дионис – бог виноделия, радости, праздника и вдохновения.
Он приносил забвение, веселье, транс. Его вечеринки вспоминали годами. Он не просто пьянил вином – он давал почувствовать свободу. За ним шли те, кто хотел забыться, и те, кто хотел найти себя.
Вот они. Все вместе. Боги Олимпа.
Они были вечными.
Они были нужны.
Но время изменилось. Люди перестали молиться. Перестали ждать чудес. Олимп опустел.
А потом… рухнул.
И всё началось заново.
Только теперь – на земле.
В городе. Среди людей.
И каждому из них пришлось вспомнить, кто он такой – не как бог, а как человек.
Глава 1. Последнее пламя
Олимп не взорвался, не рухнул с громом, не ушёл под землю. Он… потух.
Как костёр, которому не хватило последнего полена, он гас медленно – и оттого особенно мучительно. Величественные мраморные колонны покрывались трещинами, как старая кожа. Купол, сиявший золотом, тускнел с каждой минутой. Воздух, некогда наполненный запахом лавра, молний и вечности, становился затхлым и влажным.
На троне, увитом ветвями дуба и молниями, сидел Зевс. Молча. Его глаза – два осколка неба – гасли. Он уже не мог призвать гром. Ладонь, поднятая в привычном жесте, дрожала, а пальцы в последний раз судорожно пытались сомкнуться вокруг невидимого разряда. Но молния больше не отзывалась.
– Оно уходит, – прошептала Гестия, стоя у очага. Пламя, которое она охраняла тысячи лет, колыхнулось и… исчезло. Тонкой ниточкой дыма оно поднялось в небо и растворилось.
Вся семья была здесь. Впервые за долгое время.
Гера стояла, как статуя – прямая, гордая, но с трещиной в голосе. Посейдон, чьё тело всегда пахло солью и бурей, теперь смотрел на свои руки с отчаянием: они больше не могли вызвать волну. Афина прижала к груди шлем, который стал всего лишь шлемом. Без силы, без мудрости, без смысла.
– Люди… – пробормотал Аполлон, – они забыли нас.
Он пытался петь. Его голос раньше мог остановить время и исцелить душу. Но сейчас звук был обычным. Простой человеческий голос, дрожащий и надломленный.
Артемида стояла у края мраморной лестницы. Её лук висел за спиной, но она знала – не попадёт больше ни в одну цель. Животные больше не приходили к ней. Она стала для них просто женщиной в кожаной тунике.
Арес ходил из угла в угол, сжимая кулаки. Он не понимал, не принимал происходящее. В ярости он ударил по стене – и сломал себе руку. Кровь пошла по пальцам. Настоящая. Слабая. Человеческая.
Афродита сидела у зеркала. Впервые оно не отражало божественное сияние. Только усталое, печальное лицо женщины, чья красота теперь принадлежала времени.
– Мы больше не боги, – прошептал Гермес, снимая свои крылатые сандалии. Они больше не поднимали его над землёй. – Нам надо уходить.
Аид, который всегда молчал, подошёл к краю Олимпа и посмотрел вниз. Он не боялся. Просто смотрел. И вдруг тихо сказал:
– Всё заканчивается. И всё начинается заново. Внизу. Среди них.
Никто не ответил.
Гефест выковал из последних искр магии крошечную сферу – внутри горело еле живое светящееся пятнышко. Он передал его Зевсу.
– Это всё, что у нас осталось.
Дионис сидел на ступенях, с пустой чашей в руках. Ни вина, ни песен, ни безумия. Только тишина. Он впервые был трезв.
А потом… началось.
Сначала исчезли колонны. Рассыпались в пыль, которая повисла в воздухе, как дым от сгоревшего письма. Затем исчезли храмы, поля, сады, реки, туманы.
Олимп больше не стоял в небе. Он растворился – и вместе с ним исчезло всё, чем были они.
Тринадцать богов – теперь просто мужчины и женщины, одетые не по сезону, со странными взглядами и пустыми руками – упали с неба.
Не как метеоры. Не как звёзды.
Как изгнанники.
Приземление
Боги упали не в ад, не в рай и не в храм.
Они упали в город.
Серый, шумный, пахнущий бензином и жареными пирожками.
Площадь трёх вокзалов. Раннее утро.
Среди спешащих людей, ворон и голубей, в тени билборда с рекламой кредита на айфон, Зевс открыл глаза.
– Где я? – его голос был сиплым, но громким, как гудок парохода.
Мимо прошёл курьер с наушниками и даже не взглянул. Машины сигналили, рекламный автобус затормозил с визгом у пешеходного перехода, над головой гудели провода. Мир был другим.
Гера села на бордюр. Её платье, когда-то сотканное из облаков, теперь напоминало занавеску. Шёлк облепил грязные колени.
– Это мир людей. Земля, – сказала она хрипло. – Мы среди них.
Гермес уже обежал вокруг – босиком, с разбитыми ногами. Вернулся с пиццей, которую кто-то выкинул.
– Никто нас не узнаёт. Нас нет. Ни в книгах, ни в молитвах. Мы —… никто.
Аид стоял в тени газетного киоска. Читал некролог в газете.
«Смерть стала обычной», – сказал он. – «И больше никто не боится нас».
Новая реальность
У каждого из них был момент… осознания.
Артемида подошла к собаке, что рылась в мусорке. Раньше она могла вызвать стаю волков одним взглядом. Сейчас пес зарычал на неё и убежал.
Арес попытался вмешаться в драку на улице – подростки били старика. Его оттолкнули, как слабого. Он не смог ударить в ответ. Руки дрожали. Сердце билось слишком быстро. По-человечески.
Афродита зашла в аптеку. Зеркала не отражали ничего особенного. Никто не обернулся на неё.
– Я больше не идеал, – прошептала она.
Гестия нашла лавочку и села. Рядом спала бездомная женщина, укрывшись газетой. Гестия сняла с себя плащ и укрыла её.
Это был первый раз, когда она сделала что-то… не как богиня, а как человек.
Поиски работы. Первые дни.
У них не было денег. Документов. Знаний о технологиях.
Магия исчезла. Осталась воля.
Гефест первым нашёл работу. Начал работать в автомастерской – без инструментов, руками. Шеф удивился, как точно он угадывал, что «не так с двигателем». Его взяли.
– Ты кто? – спросил мастер.
– Просто… механик, – ответил он.
Мастер без кузни. Гефест
Когда Олимп исчез, Гефест упал не в лаву и не в пещеру.
Он приземлился в гаражном районе на окраине мегаполиса.
Прямо на кучу старых шин. Удар был жестким, но он вытер кровь с губы и поднялся. Смотрел вокруг – ржавые ворота, серые стены с облупившейся краской, запах бензина, масла и дешевого кофе.
