Айрин кивнула, чувствуя, как сердце сжимается от страха и решимости одновременно.

– Я найду ответы, Гарен. И если я действительно та, кто может остановить Малькора… я вернусь и сделаю это.

Старейшина смотрел на неё с гордостью и печалью:

– Я знал твоего отца, – неожиданно произнёс он. – Не близко, но достаточно, чтобы понять, каким человеком он был. Он был храбрым, честным и всегда стоял за правду. Я вижу его силу в тебе, Айрин. И что-то большее – твою собственную искру, твой собственный огонь.

Они сидели в молчании, наблюдая, как последние лучи солнца исчезают за горизонтом, и небо окрашивается в глубокие синие и фиолетовые тона. Айрин чувствовала, как внутри неё растёт решимость, вытесняя страх и сомнения. Она не знала, что ждёт её за пределами знакомого мира, но была готова встретить свою судьбу лицом к лицу.

Ночь окутала деревню тёмным покрывалом. Звёзды мерцали высоко в небе, словно наблюдая за происходящим внизу, а луна освещала дорогу перед Айрин бледным серебристым светом.

Прощание с матерью было тяжёлым. Лирель долго обнимала дочь, не в силах произнести ни слова. В их доме царило напряжённое молчание, пока Айрин собирала небольшой мешок с необходимыми вещами – сменой одежды, запасом еды, флягой воды и маленьким ножом, подарком отца, который Лирель хранила все эти годы.

– Твой отец всегда говорил, что придёт день, когда ты должна будешь узнать правду, – наконец произнесла Лирель, стоя в дверях. – Я просто не думала, что он наступит так скоро.

– Я вернусь, мама, – Айрин отчаянно пыталась звучать увереннее, чем чувствовала себя. – Как только найду ответы, как только пойму, что должна делать с этой… силой внутри меня.

Лирель подошла к дочери и сняла с шеи простой серебряный медальон:

– Это принадлежало твоему отцу. Он оставил его мне перед тем, как уйти в последний раз.

Она открыла медальон, внутри которого был маленький портрет – мужчина с тёмными волосами и поразительно знакомыми зелёными глазами смотрел с миниатюры.

– Он так гордился бы тобой, – тихо произнесла Лирель, помогая дочери надеть медальон. – Такой храброй, такой решительной.

– Я не чувствую себя храброй, – призналась Айрин. – Мне страшно, мама.

– В этом и заключается истинная храбрость, – Лирель нежно погладила дочь по щеке. – Делать то, что должно, несмотря на страх.

Теперь, идя по тихой деревенской улице, Айрин крепко сжимала медальон, словно надеясь почувствовать через него связь с отцом, которого никогда не знала. Её шаги были тихими, осторожными, словно она боялась разбудить спящую деревню. Воздух был наполнен запахами летней ночи – травы, цветов, далёкого дыма.

На краю деревни её ждал Гарен. Рядом с ним стояла молодая лошадь, уже оседланная и готовая к дороге.

– Блеск, – представил старейшина животное. – Самая быстрая лошадь в нашей деревне. Она довезёт тебя до Серебряных гор быстрее, чем любая другая.

Айрин благодарно коснулась шеи лошади:

– Спасибо, Гарен. За всё.

– Не за что благодарить, дитя, – мягко ответил старик. – Я делаю то, что должен. Как и ты.

Он достал из-за пазухи свёрнутую карту и протянул девушке:

– Здесь отмечен путь к святилищу. Старайся держаться подальше от больших дорог и поселений. Если Малькор действительно ищет тебя, его шпионы могут быть повсюду.

– Я буду осторожна, – пообещала Айрин, забирая карту.

Гарен задумчиво посмотрел на девушку:

– Есть ещё кое-что, что ты должна знать. В древних текстах говорилось, что настоящий Драконорождённый может не только чувствовать присутствие драконов, но и призывать их силу. Огонь, воздух, земля, вода – стихии подчиняются тем, в ком течёт кровь драконов.