– Я вами восхищаюсь, – широко улыбнувшись, сказал мистер Ковач. – Будь я немного помоложе, я бы тоже бежал, потому что русские вернутся – как снег на голову. Все, с кем я говорил, видели танки. Они вдалеке от главной дороги, но они там, в лесу – выжидают, будто голодные медведи.

Анико предложили спать в кровати Тибора. Хотя мысль об этом ее ужасала, она знала, что не должна отказываться. Двое юношей улеглись у огня в большой комнате.

На следующее утро пошел сильный снег.

Джеза взглянул на Дьердя и Анико.

– Думаю, в такую погоду лучше всего попытаться сесть на поезд до Шопрона[64]. Граница с Австрией там вытянутая и разрозненная. Если повезет, сегодня к ночи сможем ее пересечь.

В полдень они поблагодарили Ковачей и двинулись в путь, попросив их передавать привет Тибору.

Уже на окраине деревни они испытали потрясение: русские танки перестали прятаться среди деревьев. Два из них стояли прямо посреди дороги.

– Ну и? – спросил Дьердь у Джезы.

– Без паники, Дьюри. Тут чертовски метет, да и они, похоже, особо не приглядываются. У нас нет чемоданов, так что в чем нас можно заподозрить?

– Ты, Джеза, во всей этой одежде похож на ходячий футбольный мяч, – сказал Дьердь. – Если ты думаешь выкрутиться и проскочить мимо этих танков, тебе лучше раздеться.

На лице Джезы вдруг отразилась тревога. Он не желал расставаться с четвертью всего своего имущества.

– Давайте обойдем город и посмотрим, сумеем ли мы добраться до станции с другой стороны, – беспокойно настаивал он.

Так они и сделали.

Но с дальней стороны деревни было еще два танка. Больше часа они бесцельно бродили в метели. Дьердь и Анико пристально посмотрели на Джезу. Он молча начал расстегивать пальто. Его пальцы дрожали – и не только от холода.

– Кто… кто… кто будет с ними говорить?

– Да ладно, Джеза, мы почти шесть лет учили русский. Главное, чтобы наши истории совпадали.

– У тебя отличный акцент, Дьердь, – настаивал Джеза. – Лучше ты говори от всех нас. Кроме того, когда дело касается вранья, ты у нас спец.

– Идет, приятель, – ответил Дьердь. – Я буду нашим посредником.

Сняв все, кроме последнего костюма, и закопав вещи в сугроб, Джеза вместе с остальными пошел к танкам.

– Stoi! Kto idyot?

Военный попросил их назвать себя. Дьердь сделал пару шагов вперед и заговорил с ним на превосходном русском.

– Мы трое студентов из университета Этвеша Лоранда, навещали друга – у него железистая лихорадка. Хотим сесть на поезд и вернуться в Будапешт. Показать наши документы?

Военный шепотом переговорил с одним из своих и повернулся назад к Дьердю.

– Это необязательно. Proiditye! – Он махнул им, разрешая идти дальше. С бешено колотящимися сердцами они поспешили в деревню, к железнодорожной станции.

– Черт, – сказал Джеза, показывая вперед. – Там у них тоже танки.

– Не обращай внимания, – ответил Дьердь. – Вряд ли эти солдаты вообще знают, что им нужно делать.

Он был прав, никто не помешал им зайти на платформу, с которой вскоре отправлялся переполненный поезд. На перроне царили шум и суматоха. Все трое в отчаянии спрашивали у людей:

– Шопрон? Это поезд до Шопрона?

Из поезда послышались крики, кто-то замахал руками: поезд медленно тронулся. Джеза запрыгнул первым; Дьердь помог Анико, потом залез сам. Спустя мгновение они отъехали от станции.

В вагоне не было ни одного свободного места, поэтому они стояли в проходе и смотрели в окно. Каждый из них знал, о чем думают двое других: максимум через полтора часа они буду в Шопроне. У самой границы.

К привычным венгерским пейзажам добавилось нечто пугающее. Русские танки. Повсюду. И все их пушки были направлены на поезд.