Прибыв в университет, они уже были подкованы в вопросах написания эссе и могли расцвечивать свои сочинения такими полезными фразами, как «с теоретической точки зрения» и «в результате первоначального исследования мы смогли выявить особые тенденции, которые требуют еще более внимательного рассмотрения» и так далее. Вот этот-то попутный ветер поможет преодолеть волны проверочных работ без необходимости прибегать к каким-либо фактам.

С математикой подобные фокусы не пройдут, так что ради всего святого, дружище, держись подальше от точных наук. И хотя естествознание – обязательный среди углубленных предметов, записывайся на него только на втором курсе. К тому времени твое умение болтать ни о чем будет настолько отточено, что ты, возможно, даже сумеешь подтвердить: с определенной точки зрения два плюс два в некоторых случаях действительно равняется пяти.

Программа, выбранная Эндрю Элиотом, была просто мечтой выпускника частной школы. Для начала – курс общественных отношений, само название которого уже вызывает желание молоть какую-нибудь чепуху. Затем английская литература периода Чосера и его кузена Тома. Курс был достаточно сложным, но он читал большую часть изучаемых произведений (по крайней мере, в кратком содержании) еще в выпускном классе в школе.

Курс изящных искусств тоже был выбран не с бухты-барахты. Не очень длинный список литературы, почти никаких лекций под запись. То есть в основном – просмотр слайдов. Более того, занятие поставили на полдень, и проходило оно в полумраке, что давало приятную возможность вздремнуть перед обедом. А еще, как заметил Ньюэлл, «как только мы найдем себе подружек в Клиффе, эта аудитория идеально подойдет, чтобы их клеить».

С выбором четвертого предмета тоже особых проблем не было. Естественно, «Гум‑2». Вдобавок ко всем остальным прелестям курса, предки Эндрю обеспечили место преподавателя профессору Финли, поэтому он считался в каком-то смысле должником семьи.

Сдав вечером свои учетные карточки, Эндрю, Уиг и Ньюэлл отметили джин-тоником начало своего пути к самосовершенствованию.

– Ну так как, Энди, – спросил Дики после четвертого бокала, – кем ты хочешь стать, когда повзрослеешь?

Эндрю, лишь с долей шутки, ответил:

– Если честно, я вообще не уверен, что хочу взрослеть.

5 октября 1954 года

Вероятность встретиться всем курсом, на котором числится больше тысячи человек, крайне мала.

В течение учебы мы соберемся вместе всего три раза. Сначала – на встрече первокурсников: серьезном, нравоучительном и скучном мероприятии. Затем – на общеизвестном мальчишнике для новичков: полной противоположности занудного первого сборища. И наконец, преодолев все необходимые препятствия, четыре года спустя, одним июньским утром, мы снова встретимся на вручении дипломов.

Все остальное время в Гарварде мы будем сами по себе. Говорят, что самая важная встреча состоится через четверть века после выпуска. Это будет в 1983 году – я вряд ли решусь заглядывать так далеко в будущее.

Еще я слышал, что, собравшись на двадцатипятилетие выпуска, мы будем отчасти ощущать принадлежность к тесно сплоченной группе людей. На данный же момент мы подобны животным, угодившим на Ноев ковчег. В смысле, львам вряд ли было о чем побеседовать с ягнятами. Или с мышами. Именно так мы с моими соседями по комнате относимся к некоторым существам, которые попали вместе с нами на борт, чтобы отправиться в это четырехлетнее путешествие. Мы живем в разных каютах и ходим по разным палубам.

В общем, сегодня мы встречались всем курсом в театре Сандерс. И все прошло очень торжественно.