– Четыре минуты! – крикнул этот Торквемада в тренировочных штанах. – Осталась всего одна. Для гарвардцев, ребята, вы неплохо справляетесь.

Ноги Дэнни Росси вдруг окаменели. Он не мог больше сделать ни шагу.

– Не сдавайся, – шептал тот же самый парень. – Вперед, приятель, всего-то шестьдесят секунд.

Дэнни почувствовал, как чья-то рука подхватывает его под локоть и тянет вверх. Его ноги сдвинулись с места, и он неуклюже продолжил изнурительное восхождение в никуда.

И наконец-то свобода. Весь этот кошмар закончился.

– А-а-тлично! Все, садимся на скамью, кладем руку на шею соседа справа и меряем пульс.

Довольные первокурсники, прошедшие потогонный обряд посвящения, сели, пытаясь перевести дыхание.

Полковник Джексон, записав все данные о физической форме студентов, отпустил двенадцать мучеников в душ, после чего они должны были, по-прежнему в костюмах Адама, спуститься вниз, в бассейн. Потому что, как отметил этот деспот: «Кто не в силах проплыть пятьдесят метров, тот и университет окончить не сумеет».

Когда они стояли бок о бок под струями воды, смывая пот после безжалостной проверки, Дэнни обратился к своему великодушному однокурснику, благодаря которому у него останется бесценное время для занятий музыкой.

– Слушай, даже не знаю, как тебя отблагодарить. Ты меня просто спас.

– Да ладно. Глупо начинать год такой проверкой. Сочувствую тем, кому придется выслушивать приказы этой гориллы весь семестр. Как тебя, кстати, зовут?

– Дэнни Росси, – представился невысокий парень, протягивая намыленную руку.

– Джейсон Гилберт, – ответил ему второй, спортивного телосложения, с ухмылкой добавив: – Плавать-то ты умеешь, Дэн?

– Ну, спасибо на добром слове, – улыбнулся Дэн. – Я же из Калифорнии.

– Родом из Калифорнии и не занимаешься спортом?

– Мой спорт – фортепиано. Классику слушаешь?

– Ничего серьезнее Джонни Мэтиса[29]. Но с удовольствием послушаю, как играешь ты. Может, как-нибудь после ужина во Фрешмен-юнионе?

– Конечно, – кивнул Дэнни. – А если не получится, то обещаю тебе два билета на мой первый настоящий концерт.

– Подумать только! Ты что, взаправду настолько хорош?

– Да, – уверенно ответил Дэнни Росси.

Потом они оба спустились к бассейну и проплыли обязательные пятьдесят метров по соседниим дорожкам: Джейсон – с поразительной скоростью, Дэнни – с расчетливой осторожностью. Это было последнее связанное с физической формой условие для будущих выпускников Гарварда.

12 сентября 1654 года

Вчера мы проходили идиотскую «Гарвардскую лестницу». Спасибо футболу, я поддерживаю неплохую физическую форму, так что даже и не вспотел. (Ну, вспотеть-то вспотел, но справился одной левой.) Единственная проблема была в том, что Полковник Джексон заставил нас нащупать сонную артерию соседа, а у сидящего рядом со мной парня кожа была настолько липкая, что я не сумел даже нащупать у него пульс. Поэтому когда этот фашист подошел ко мне, чтобы записать данные, пришлось брякнуть какое-то число наобум.

Вернувшись в общежитие, мы втроем обсудили это унизительное событие. В итоге сошлись на том, что самым оскорбительным и необязательным в этом деле было сделать чертово фото во весь рост прямо перед ступенями Гарварда. Только представьте, теперь в Гарварде на каждого студента имеется личное дело – или, точнее, на каждого первокурсника, стоявшего перед камерой голышом. Все это проходило под предлогом проверки нашей осанки. Но в действительности, наверное, для того, чтобы, когда кто-нибудь из нас станет-таки президентом Соединенных Штатов, на кафедре физкультуры могли бы достать фотографию и полюбоваться на главу великой нации без прикрас.