– Я ищу матушку, – осипшим голосом произнесла она.

– Ирина Николаевна должно быть с Борисом Николаевичем и Анастасией Фёдоровной в кабинете. – Служанка махнула в правую сторону от лестницы. – Вторая дверь слева.

– Спасибо.

Кристина свернула в коридор. Из приоткрытой двери кабинета на пол падала полоска света. Девочка замедлила шаг. Сердце участило свой ритм. Смелость и решимость испарились, как только до неё донеслись слова мачехи.

– Как ты не понимаешь, Борис? – кричала она. – Всё было спланировано. Они напали на нас среди бела дня. Разорвали кучера в клочья. Лошадей… Моего мужа… – голос задрожал, прерываясь всхлипами. – Так что и хоронить-то нечего. Что я скажу Кристине? Вы об этом подумали?

– Ирина, – произнесла Анастасия Фёдоровна. – Вот, выпей. Тебе нужно успокоиться, иначе навредишь своему будущему ребёнку.

Раздался шлепок. Глухой стук и звук разбившегося стекла.

– Не подходи ко мне. Это вы… Это всё ваша вина.

– Что ты такое говоришь? – возмутилась невестка. – Ты явно не в себе.

– Анастасия! – одёрнул жену Борис Николаевич.

– Я не в себе? – Ирина нервно рассмеялась. – Вы держите ребёнка на цепи у себя в подвале. А не в себе – я?

– Откуда ты…

– Вы должны избавиться от него. – Не дала брату договорить она.

– Ты ведь знаешь, он мне ещё нужен.

– Для чего? Для твоих нелепых экспериментов? Очнись, Борис. Он всего лишь ребёнок, а не подопытная мышь.

– Он не ребёнок, Ирина. Он зло.

– Зло? – Она издала истеричный смешок. – А может, это мы зло? Об этом ты не подумал? До тебя ещё не дошло, Борис? Они ищут его. Мы были их целью только потому, что Кристина обнаружила его в трофейной. Однажды они придут за ним сюда. И не пощадят никого.

– Значит, мы подготовимся к встрече с ними и истребим их всех.

– Я отказываюсь в этом участвовать. Как только Кристина проснётся, мы уедем. Навсегда. Не хочу иметь с вами ничего общего. И не смейте появляться на пороге нашего дома. Никогда.

– Ирина, – воскликнула Анастасия Фёдоровна, – как ты можешь так говорить?

– Я делаю это ради детей. Отныне мы будем жить обычной жизнью. И… я разрываю помолвку.

Больше Кристина не слышала ничего. Она неслась к лестнице, ведущей в подвал. Бежала по сырому коридору к комнате с металлической дверью, которая так её пугала. Дрожащими руками подбирала подходящий ключ.

Стараясь не смотреть на стеллажи, она подошла к другой двери. Приложила ухо к поверхности. Прислушалась.

– Ты там?

Цепь зазвенела. Кристина отшатнулась. Сознание нарисовало страшное существо, покрытое шерстью, с головой волка и костлявыми конечностями с длинными пальцами и изогнутыми когтями. Маленькое, но уже опасное.

– Ты… – она сглотнула, набираясь храбрости. – Как давно ты здесь?

В ответ лишь снова раздался лязг цепи.

– Моего батюшку сегодня убили. Мне не говорят, но я уже не маленькая. Сама всё поняла. Их было много. И это произошло только потому, что я разговаривала с тобой. – Голос задрожал. С губ сорвался всхлип. – Разве я не заслужила знать правду? Неужели я о многом прошу?

Кристина прислонилась лбом к двери. Зажмурилась, но так и не смогла сдержать слёз.

– Я точно не уверен. – Его голос прозвучал неожиданно громко. – Но кажется за окном прошло уже четыре полнолуния. Может, пять.

– Пять месяцев? – Кристина потёрла глаза. – Так долго? Зачем тебя заперли? Ты ведь не слуга, я права? Тогда почему ты здесь?

– Со мной делали много всего.

– Например?

– Резали. Вырывали зубы, ногти. Жгли железом и расплавленным серебром. Пускали кровь. Вводили различные лекарства. Каждый раз я думал, что умру, но они не давали мне избавления. Как только я терял сознание или находился на грани, меня запирали в этой комнате и ждали, когда я приду в себя. А потом всё начиналось заново.