А еще здесь есть книги. Множество книг, возраст некоторых насчитывает более тысячи лет. Ведь я все еще надеюсь разыскать способ вернуться в свой родной мир, ниточка с каждым из года в год становится все тоньше.

Отогнав грустные мысли, я выхожу на улицу, щурясь от яркого солнца и спеша вперед – туда, где уже стоит мой коллега и приятель, первый помощник библиотекаря Фабио Маркс.

– Прибытие ожидается через десять минут, если почтовый экипаж не опоздает, – произносит он, приветливо кивая мне. Я искренне улыбаюсь в ответ. Фабио чем-то напоминает мне мою погибшую подругу – у него тоже вьющиеся волосы, только каштановые, и зеленые глаза.

Правда, в отличие от жизнерадостной Алайи, приятель тот еще педант. Одевается с иголочки, всегда ходит чинно, с выпрямленной спиной, и больше всего на свете любит порядок. А еще я чувствую, что нравлюсь ему, хотя он никогда не переходит черту в наших отношениях. Как будто знает, что взаимностью я не отвечу.

– Скорее бы уже, – я оглядываюсь по сторонам и убеждаюсь, что весь преподавательский состав собрался у ступеней, а лица любопытных студентов выглядывают из окон.

Еще бы! Не каждый день к нам жалует загадочный королевский ревизор. Точнее, такого вообще никогда не случалось, но ректор академии, собравший нас вчера, уверил, что ничего необычного нет: – император решил оценить состояние академии, чтобы принять решение о ее дальнейшей судьбе.

– Вот он! – голос Фабио выдергивает меня из размышлений, и я перевожу взгляд на аллею, по которой сейчас летит черный экипаж, запряженный четверкой вороных лошадей.

Сердце вдруг сжимается от плохого предчувствия и в голове мелькает:

«Бежать!»

– Это не почтовый… странно, – бормочет приятель, но я его почти не слушаю, неотрывно смотря на дорогу.

Рослые, мощные жеребцы с бугрящимися мускулами, перекатывающимися под лоснящейся бархатной шерстью. Широкие ноздри, вишнево-черные глаза, длинные гривы, развивающиеся на ветру. Они кажутся мне предвестниками беды, гонцами из ада.

Я перевожу панический взгляд на экипаж, и краски сходят с моего лица, когда я вижу герб на двери с впечатанным внутрь драконом. Очень знакомый герб, который видела лишь однажды… три месяца назад, в кабинете директрисы.

Внезапно становится трудно дышать, и я рву ворот скромного темного платья, пытаясь ослабить его.

Не помогает.

Грудь тяжело поднимается в такт нервному тяжелому дыханию. Виски сдавливает от напряжения. Мне кажется, все это игра больного воображения. Расшатанных нервов. Паники. Запоздалого страха.

Перед ним…

Это было бы слишком жестоко со стороны судьбы: дать глоток свежего воздуха, чтобы тут же снова его отобрать. Но где-то в глубине души уже крепнет уверенность, что я права.

Хочется просто позорно сбежать, пока еще остается такая возможность. И я почти решаюсь на это, когда Фабио ободряюще сжимает мой локоть, неправильно истолковав реакцию.

– Не волнуйся, все будет хорошо. Вот увидишь, они не станут закрывать академию.

Я могу лишь кивнуть. Приятель решил, что я волнуюсь о своей работе.

В любом случае эта секундная заминка стоит мне всего. Потому что в следующий миг экипаж останавливается, взметнув под колесами пыль. Лошади нервно всхрапывают, перебирая копытами. Я застываю как статуя, живыми остаются только мои глаза.

Дверь распахивается и на ступеньке показывается начищенный до блеска высокий мужской сапог. Рука Фабио на моем локте сжимается чуть сильнее, но едва ли я замечаю это.

Потому что из черной глубины экипажа появляется он. Тот, которого я так боялась увидеть снова и кого почти смогла забыть. Мой хозяин.

Медленно выпрямившись, дракон занимает собой весь проем двери, а после уверенно и властно шагает на землю.