Обнаженное сердце йогини Катя Моссин

Какую б я ни делала работу —

Она служеньем Господу была.

Любое слово становилось

Молитвой, что шептала я,

И всё, что тело выносило —

Садханой Шайва Тантры было,

Мой путь к Парама Шиве осветив.

Лалла Дэд(1320–1392)

Перевод с кашмири.

Предтеча средневековых мистиков Кашмира, Лаллешвари, известная как Лалла, Лал Дэд или Лал Арифа была шиваитской йогиней и суфийской святой. Мусульмане, хинду и буддисты делили религиозный и культурный ландшафт тогдашнего Кашмира – и мудрость подвижницы была почитаема всеми конфессиями. Её мистическая поэзия (вакх, vatsun или Лал Вакх) – композиции на языке кашмири, составляют важную часть кашмирского литературного и лингвистического наследия. Написанные кашмирской йогиней несколько столетий назад, эти поэмы будут интересны тем из современников, кто практикует высшую йогу и идет по пути самореализации.

Лаллешвари (госпожа Лалла) родилась в 1301 году или, по другим источникам, между 1317 и 1320 годами христианской эры во времена султана Ала-уд-дина в Пандретхане (древний Пуранадхистхана), в четырёх с половиной милях от Шринагара в семье кашмирских пандитов. Другим местом ее рождения считается Семпор.

В возрасте 12 лет её выдали замуж. Новая родня в деревне Пампор переименовала ее в Падмавати, в соответствии с патриархальной традицией кашмирских пандитов, но Лалла всегда называла себя именем, данным ей при рождении.

Свекровь жестоко обращалась с ней, Лалла практически умирала от голода. Эта история сохранилась в кашмирской пословице: "Hand marytan kina hath Lalli nala-ath tsali na zanh", что переводится как "забивали ли они крупного барана или маленькую овцу, у Лаллы всегда был камень на обед" (речь идёт о том, что свекровь клала камень на тарелку Лаллы, покрывая его сверху тонким слоем риса, чтобы порция выглядела большой).

В конечном счёте нелепые жестокости обывательской жизни привели её к отречению от мира. В 26 лет она приняла санньясу и обрела свободу в духовном подвижничестве.

До своего замужества Лалла получила образование, изучая религиозные тексты с семейным наставником, пандитом. Считается, что он и был ее Гуру до замужества, и именно к нему она пришла, порвав с семьей. Шиваитский святой, Сиддха Шрикантха (Сед Баю), принадлежавший к кашмирской шиваитской традиции трики был тем самым Гуру, к которому Лалла часто обращается в своих стихах, задавая ему вопросы и иногда даже указывая на его недостатки как духовного наставника. Впоследствии Лалла превзошла учителя в духовных достижениях и достигла самадхи, «обители нектара».

Согласно имеющимся сведениям о беседах Лаллы с Сед Баю (конечно, неподтвержденным за давностью времени), она напоминала ему об их прошлых жизнях, о которых у неё остались яркие воспоминания.

Вне всяких сомнений, Лалла была шиваитской йогиней, практиковавшей технику, весьма близкую к крийя йоге (как упоминает Йогананда в своей «Автобиографии йога»).

После получения инициации и многих лет ученичества, она отправилась в мир как бродячий аскет – и именно этому началу странствий в жестком и ортодоксальном кашмирском обществе того времени мы обязаны серией ее стихов, говорящих о насмешках, издевательствах и невзгодах. Под защитой своего Гуру она была в безопасности, но начало ее одиноких странствий изменило ее восприятие мира еще раз, после уже выпавших ей ролей дочери, жены и ученицы. Она стала изгоем, которому еще предстояла трансформация в ту святую, имя и учение которой позднее стали легендой в Кашмире и за его пределами.

Лалла Йогешвари (Великая Госпожа Йоги), сбросившая одеяния или "дигамбара" ("одетая лишь в небеса") также исповедовала нагой аскетизм, не признавая одежд. Иногда ее спрашивали о причинах ее наготы. "А почему нет? Я не вижу вокруг мужчин, – отвечала Лалла. – Не осознавший Бога не может называться мужчиной".

Для нее жизнь духа, а не плоти была по-настоящему реальной. Ни из-за желания шокировать, ни из-за самоуничижения или самобичевания в духе средневековых христианских святых, Лалла жила «потеряв» логический ум, в «прекрасном безумии», почти не осознавая тело. Не оттого, что отторгала навязываемые обществом ограничения и условности, а потому, что всем своим существом была связана с Запредельем, миром Вечного Звука Ом и изначальной Пустотой, создавшей этот физический мир и с Божественным Разумом Вселенной – сознанием Шивы.

Она обрела полную свободу от гендерных стереотипов и обуславливающих факторов, попросту отказавшись беспокоиться о том, как мир воспринимает её наготу.

Раздел Пранава и Дыхание дает представление об уровне ее йогических практик – поэтесса описывает пранаямы, бхастрики, кумбхаку, кхечари мудру, используя сумеречный язык, сандхья-бхаса, тайный диалект йогов. Предназначенный для передачи секретного знания лишь посвященным, этот "перевернутый" язык метафор и кодов использовался также для того, чтобы ввести йогина-искателя в "ситуацию парадокса", необходимую для духовного роста.

Лалле удалось донести такие метафизические понятия как Пустота, Время и священный звук Анахата Нада, описав как различные этапы пробуждения Кундалини, так и опыт познания первоэлементов.

Единение духа и сознания как краеугольный йогический постулат бытия в сочетании с простыми человеческими ценностями и культурой той земли, которая дала жизнь человеку – вот то, чему учила Лалла, проповедуя сплав недуалистической философии шиваизма, идей буддизма и суфизм. Еще в XIII веке она проповедовала ненасилие, простоту жизни и возвышенность мышления, став Лалла Арифой для мусульман и Лаллешвари для хинду.

Невзгоды, перенесенные ею в скитаниях, закалили ее дух и избавили от последних иллюзий о бренности мира и несовершенстве общества, при этом выкристаллизовав ее бескомпромиссную преданность поискам Истины, света Абсолютного Разума и сознания Шивы – так она становится духовным наставником, учителем и советчиком.

Линия кашмирского шиваизма, к которой она принадлежала, вобрала различные философские идеи, отшлифовав и огранив Тантру, Йогу, Буддизм Йогачары (линия махаяны) и суфизм.

Лаллешвари открывала философию Шайвы для мирян, прервав кабинетную, академическую монополию пандитов и знатоков санскрита на Знание. Очень яркие и тонкие концепции и личные мистические переживания были транслированы ею через стихотворные строки на язык масс, сделав «академический шиваизм» доступными для простых людей.

Вечная дилемма мистика о том, как донести до людей неописуемый личный опыт, была решена ею с помощью общих идиом, образов и метафор, с которыми люди чувствовали повседневную и личную связь. Использование простонародного кашмирского языка и легко запоминающейся стихотворной формы сделали ее высказывания общепринятыми, обеспечив им место в коллективной памяти.

Авторитет её словам придавало и то, что она описывала личный опыт познания запредельной реальности, прямые отношения с самим Господом Шивой. Её имя стоит на первом месте в длинном списке святых, проповедовавших средневековый мистицизм, впоследствии распространившийся по всей Индии. Следует обосновать это заявление: учение Рамананды и пришедших после него подвижников не могло повлиять на мировоззрение Лаллы, поскольку Рамананда жил между 1400 и 1470 годами. Кабир пел свои знаменитые двустишия (доха) между 1440 и 1518 годами, Гуру Нанак пришёл в мир между 1469 и 1538 годами. Тулсидас не был воплощён в теле до 1532 года, а Мира Баи почтила нас своим земным присутствием гораздо позже.

Предание гласит, что святая сама определила день оставления тела. Впервые за годы блужданий нагой, она облачилась в красное сари невесты и шагнула в огонь. Так, совершив высшее ритуальное самосожжение-сати, джива-душа Лаллы обручилась с Шивой, и святая дематериализовалась в огне. В этот же день она предстала невредимой перед скорбящими горожанами, одетая в золотые одежды. Полагают, что она оставила тело в 1373 году, но никаких данных о том, где именно находится ее самадхи (место кремации) не сохранилось. Мемориальное захоронение в Биджбехаре относится к гораздо более позднему периоду.