Егор придвинул Аню к самому краю стола, шире развёл её ноги, скользнув ладонью по внутренней поверхности бедра, врезался пахом в промежность. Давил с силой, так, что Аня ощутила всё, будто они без белья, брюк, без лишних сейчас преград.

Она тёрлась о стоящий колом член, двигалась в первозданном, заложенном природой удовольствии. Цеплялась за широкие плечи, обхватывала шею, скользила пальцами в густые волосы на затылке.

На губах отпечатался вкус карамели, которым обменивались без всякого стыда, без зазрений совести. Язык Егора, исследовав каждый участок губ, продвинулся дальше, лаская, изучая, даря запредельное удовольствие от тягучего, глубокого поцелуя.

– Не отказывай мне, Анют, – услышала сквозь шум в ушах и чёрные круги перед глазами хриплый голос.

Мужская рука обхватила её ладонь, опустила вниз, туда, где соприкасались тела сквозь бельё, капрон и брюки. Аня сжала, чувствуя немаленький размер, кажется, даже вес ощутила. Провела сверху вниз и обратно, издавая долгий стон наслаждения.

– Не отказывай…

– Не… нет.

Domus propria domus optima! - Свой дом - самый лучший дом!

Quid quid latine dictum sit altum videtur - Всё, что сказано на латыни, звучит, как мудрость;

Менее литературный перевод звучит, как: Любая фигня сказанная на латыне звучит, как мудрость.