Посмотрела на себя в высокое, во всю стену зеркало, огляделась в ванной, совмещённой с туалетом, под стать остальному интерьеру. Удивило панорамное окно, правда, зашторенное плотной гардиной в пол, напротив прозрачного душа. Просто радость эксгибициониста, какая-то, а не уборная.

Быстро привела себя в порядок, заодно отвлеклась от скачущих мыслей, готовых перерасти в паническую атаку, которые уже не крутились каруселью с одними и теми же повторяющимися вопросами, а орали во всю мощь иерихонских труб: беги, Аня, беги!

Не убежала, вышла в комнату, оглядела представшую картину. В кухонной зоне, где все шкафы казались одним массивом, царил лёгкий беспорядок. Открыты дверцы, выставлена посуда, лилась вода, валялась скомканная салфетка, которой явно только что пользовались.

– Прошу! – услышала она Егора.

Стол был накрыт тем, что привезли из ресторана. Всё уложено на тарелки в цвет интерьера, фужеры, две толстые свечи в стаканах.

Егор отодвинул стул-кресло, приглашая Аню сесть. Пиджак он снял, галстука не было, верхние пуговицы расстёгнуты, демонстрируя ювелирный шнурок того же бренда, что и браслет, который она совсем недавно видела.

– Итальянская тарелка, дип-соусы на выбор, овощи и снеки, фрукты, канапе на выбор и, конечно, цезарь. Чем богаты, – Егор по-клоунски поклонился. – Хочешь, закажем горячее.

– Ты собрался меня на убой кормить? – засмеялась Аня, которой после сытного свадебного стола о еде думать было невозможно.

– Я собрался съесть тебя, Красная Шапочка, – ответил Егор, выразительно глядя.

Пощадив, задохнувшуюся в эмоциях Аню, он беззаботно улыбнулся, подмигнул и отправился в кухонную зону. Быстро привёл её в порядок, чем откровенно удивил, вымыл руки, вернулся, сел напротив, с той же стороны стола, лицом к лицу, откинулся на спинку.

– Повернись в мою сторону, Анют, – попросил он.

Аня не поняла – зачем, но стул передвинула, села.

– Закинь ногу на ногу.

Она закинула, приняла наиболее соблазнительную позу, на какую только была способна. Опыт был невелик, не приходилось ей соблазнять Олега, не приходило в голову как-то, а других мужчин, даже просто детско-юношеский увлечений, не случилось.

– Просто чума, красавица! – проговорил он полушёпотом, заставляя Аню порозоветь от удовольствия.

Настолько откровенно ею не любовались никогда в жизни. Невозможно понять, кому происходящее доставляло большее удовольствие, ей или Егору, кажется он откровенно и беспардонно кайфовал, скользя взглядом по ней. В этих туфлях, которые попросил оставить, по пышной фатиновой юбке, корсету, по актуальному в этом сезону цвету digital lavender.

– Шампанского, – якобы спросил Егор, быстро и аккуратно открыл бутылку, разлил по фужерам. – За встречу, – подмигнул он, чокаясь с хрустальным звоном.

Аня пила крохотными глотками и чувствовала, как начинает кружиться голова. Не от алкоголя, от происходящего. Чтобы избавиться от чувств и желаний, которые накатывали обжигающими волнами, выпалила:

– Красиво здесь. Всё гармонично, даже тарелки с салфетками в тон. Сам выбирал?

– Дизайнерская фирма, в которой я заказывал дом. Я изрядно помотал им нервы, потому что чёртов эстет, люблю, чтобы красиво, – на слове «красиво” он красноречиво посмотрел на Аню. – Участок нам достался от отца, он умер, несчастный случай в горах. – Показал жестом, что соболезнования сейчас лишние. – Рус давно построил дом, моя половина пустовала, года два назад понял, что хочу что-то такое… чтобы много света и никого вокруг. Синдром уроженца центра Санкт-Петербурга, время от времени хочется солнца. Не часто, – шутливо добавил он.