Они сидят в обнимку в гостиной и смотрят «В мире животных».

Про сафари.

Не шумят, когда я переключаю на футбол, который они тоже согласны смотреть, как и магазин на диване, прогноз погоды, мелодраму, криминальную хронику.

Последнюю я сама поспешно выключаю.

И плазму, не выдержав поразительного послушания в нашей Швамбрании, я демонстративно заслоняю, упираю руки в боки, спрашиваю проникновенно:

– Что за тихий бунт на корабле, монстры?

– Ничего, – они отвечают хором.

Вяло.

И желание ещё раз проверить температуру у меня возникает само, и вопрос чего болит я усилием воли задвигаю подальше.

Задаю другой:

– Тогда что происходит?

Суслики вздыхают и переглядываются, чтобы снова вздохнуть и также хором ответить:

– Ничего.

И их механическое «ничего» меня добивает.

Хватит, в душу лезть и пытаться выяснить это самое «ничего» я не собираюсь, пусть Лавров выясняет, его племянники, но и страдать весь день тоже не выход.

Обойдутся.

Я за кипишь и веселье, поэтому, упав между ними на диван и сложив руки на груди, я мрачно возвещаю:

– Отлично, раз у всех сегодня «ничего», то поход в «Град» отменяется. Будем сидеть и страдать. Разрешаю даже рыдать навзрыд, только дайте я спасательный жилет надену и лодку куплю.

Информацию они переваривают с минуту, а потом Ян пихает меня в бок и недоверчиво переспрашивает:

– Ты хотела повести нас в «Град»?

– Ага.

Врать не краснея я научилась давно, посему на заискрившийся в глазах восторг я отвечаю кристально честным взглядом.

– А Кирилл не будет против? – Яна хмурится, но глаза у неё тоже загораются.

Про «ФантазиюГрад» они невзначай – чисто случайно по сто раз на дню – жужжали уже дня три, намекали, что бедных детей, туда ещё не водили.

Вот Ми-и-ишу водили, а их не-е-ет.

– Не будет, мы ему напишем, – я фыркаю и телефон достаю, – и позовем с собой Эля.

Я им подмигиваю, а суслики переглядываются и улыбаются довольно.

Предвкушающе.

Эль, как оказалось, из всех моих им понравился больше всех. И, узнав это, я долго смеялась, а потом под протестующие матерные вопли самого Эля, вспомнив «Усатого няня», переименовывала его в Кешу.

Сейчас новоявленный Кеша отвечает сонным голосом, посылает далеко и надолго, но в «Град» он всё же соглашается.

Обещается там быть через час.

За который до центра мы как раз добираемся.

Не задерживаемся, ибо суслики первый раз собираются столь оперативно. Открывают мне, что могут, когда надо не спорить из-за футболки и не пыхтеть по полчаса над шнурками кроссовок, ожидая, что я смилуюсь и помогу.

И ворон по дороге они не считают.

Суслики только нетерпеливо скачут на остановке, подтверждают всем видом, что «ФантазияГрад» есть предел мечтаний всех спиногрызов с трёх и до четырнадцати.

Там ведь всё, что душе угодно.

Горки, батуты, скалодромы, всевозможные лабиринты, комнаты ужаса, смеха, кривизны, салон красоты (здравствуй, аквагрим!), канатная дорога, тысяча и один модулятор, кафе и… я закончила перечислять первый из четырёх листов брошюры.

Признаю, в «Граде» мечтают побывать не только дети.

Я, например, тоже.

И Эль, судя по минимуму мата в его обычно богатой нецензурной речи. Он даже улыбается при виде нас, излучая несвойственное ему благодушие, и дурачится с сусликами, что бегут к нему навстречу.

– Эль! Эля!

– Даха, я согласился на эти муки только из большой и чистой любви к тебе, – пафосно и нарочито громко объявляет Эльвин.

Подходит ко мне вместе с монстрами, что повисают на нём с двух сторон, и лыбится Элечка довольно.

Внимания окружающих он к нам привлёк.

– А о любви ко мне ты вспомнил, когда я вспомнила, что ты должен мне желание? – я его любовью не проникаюсь.